На волнах оригами

На востоке появилась полоска золота. Воздух, казалось, пропитан влагой и наполнен едва ощутимыми цветочными ароматами – клумб в округе было немало, а еще чувствовалась легкая горечь городского смога.

Келла, родившийся не в мегаполисе, а в небольшом провинциальном городке, где воздух был чистым, и проводивший в детстве и юности лето у родственников в деревне, всегда чувствовал эту почти незаметную для многих горечь и желал вырваться из города на природу. Изредка он поддавался этому желанию, и вместе с Кеем они садились в тачку и просто уезжали за черту города, гоняя по пустым ночным дорогам или сидя у реки или озера. Иногда к ним присоединялся кто-то из парней. Арин – реже всех. Он был типичным индустриальным ребенком, ценящим комфорт больше свежего воздуха.

Около подъезда Келла и Веста остановились и стали самозабвенно целоваться. К тому же железная дверь оказалась под замком, а номер квартиры Кати, дабы позвонить ей по домофону, синеволосый совершенно не помнил. Оставалось дождаться, когда из подъезда кто-нибудь выйдет.

Губы у Весты были пухлыми, мягкими, нежными, и целовалась она умело, только вот ей словно чего-то не хватало. То ли напора, то ли, напротив, обманчивой податливости, а, может быть, и того, и другого вместе. Вот Королева целовалась с огнем: то притворяясь, что мила и беззащитна, и разрешала Келле доминировать, то вдруг превращалась в настоящую львицу и даже могла сделать больно – не нечаянно, а нарочно.

Вспомнив Нину, Келла моментально обозлился.

Думать об этой наглой меркантильной девице в его планы не входило. Хотелось послать ее далеко и надолго, только вот даже образ Ниночки оказался таким же противным, как и она сама. Он вроде бы исчезал из синеволосой головы, но всегда возвращался – и в самый неподходящий момент.

Келла ее ненавидел.

– Что с тобой? – отстранилась Веста, дыхание которой сбилось. – Я что-то не так сделала?

– Э-э-э… Что? – не сразу понял Келла, что сделал.

– Ты меня укусил, – озадаченно коснулась она губы, проверяя, не осталось ли на ней крови.

– Прости, – озадачился синеволосый. А ведь во всем виновата эта ведьма! Вот ее бы до крови… Чтобы знала!

Прогнав Журавля из мыслей, он ласково провел рукой по лицу Весты, которая заложила пальцы за его кожаный ремень.

– Сейчас я достану этого сукиного сына, и мы поедем ко мне, – пообещал он ей.

В это время к подъезду подъехал стального цвета дорогой автомобиль со сверкающим логотипом БМВ на капоте. Оттуда кто-то вышел, но кто именно, Келла не видел – был занят Вестой. Заглаживал вину за укус.

– Я хотел открыть тебе дверь, – раздался мужской приятный голос. – Как джентльмен.

Раздался звонкий стук каблучков по асфальту, и женский бодрый голосок отозвался:

– Прости, я не леди. Все пакеты взял?

Услышав этот ужасно знакомый голос, оторопевший Келла оторвался от Весты и оглянулся.

Около крутой тачки в красном платье, как и всегда, на огромных каблуках стояла та самая Ниночка Журавль, его бывшая Королева, которая настойчиво лезла в мысли: то обзывалась, то обидно хохотала, то давала пощечины, то утыкалась горячим лбом ему в грудь…

Келлу словно обожгло изнутри, и мышцы все напряглись, и мигом пропали эмоции и желания – внезапно вспыхнувший огонь сжег дотла все, что было в его душе.

А она оставалась все такой же.

Светлые волосы, собранные в высокий хвост, расправленные плечи, ангельское личико с большими голубыми глазами, в которых горел поистине демонический огонь – не зря Кей в шутку называл Нину Демоницей. Только вот этим ранним утром Ниночка была совсем не накрашена. Но от этого не менее красива. Более юная, более свежая, немного непривычная.

Нина улыбалась: широко и довольно. Такую улыбку Келла видел лишь несколько раз. Ему она улыбалась редко, а какому-то другому без труда дарила такие улыбки.

Этот «другой» стоял около открытого багажника. Здоровый тип в брюках и рубашке – типичный офисный планктон. Зачесанные назад, с подъемом, волосы, симпатичное, по девичьим меркам, гладко выбритое лицо, мускулатура, явно наработанная в спортзале – этакий мажор, который днем сидит за компьютером, а в пятницу вечером идет в клуб и клеит доверчивых девочек, светя модным смартфоном, стильными шмотками и набитым бумажником.

Кто он ей? Приятель, друг, очередная игрушка?

У них что-то было?

Качку захотелось вмазать, так, чтобы упал. И этому демону в юбке – тоже.

– Будь аккуратнее! – командовала Журавль, не подозревая, кто смотрит на нее немигающим взглядом. – Там подарок Катькиному отцу от моего, ваза какая-то старинная. Не разбей. Не то папа расстроится. А ты знаешь, что бывает, когда он расстраивается, – зловеще добавила Нина. Виктор Андреевич действительно отличался горячим нравом.

Келла с трудом опустил взгляд вниз, не слыша, что говорит ему Веста. Казалось, он слышал только стук собственного пульса в висках и голоса этих двоих.

– Не разобью, Нина, – со смехом отвечал ее спутник, доставая из багажника пакет за пакетом, в которых, видимо, и лежали подарки. Помогать ему Нина даже и не думала.