На восходе луны

Дрянь, вот ведь маленькая дрянь! Вообще-то вроде как попрощалась, после чего и дала отбой. Но надо было слышать тон, с которым она с ним попрощалась! Вернее, пожелала ему спокойной ночи. Или спокойного дня. Маленькая дрянь! Вроде и голос такой несчастный, такой раненый, и все равно умудрилась кинуть ему с такой издевкой это 'спокойной ночи'. Как же, заснешь после таких слов. Особенно спокойно. Если и заснешь, такие кошмары приснятся — просыпаться не захочется.

Сон действительно улетел безвозвратно. На душе почему-то было гадко. Странное для Потураева ощущение. А главное, непонятна его причина. Он ведь сейчас должен ликовать — отомстил же неразумной девчонке. Ан нет, на душе почему-то кошки скребли. Странно. Странно и неприятно, вроде предал кого-то близкого…

Андрей еще вчера знал, что больше не увидится с Маринкой. Как обычно, нежно поцеловал на прощание, двумя пальцами приподнял ее мордашку, в последний раз наслаждаясь ее влюбленным взглядом, сказал как можно ласковее:

— Я приду завтра, малыш. Как всегда, да? Готовься…

А сам уже все решил. Уже знал, что больше никогда не переступит порог ее дома. Что никогда не позвонит, не побеспокоит ее. Хватит, эта девчонка и так слишком много времени у него отняла. И слишком глубоко в душу влезла. А это уже никуда не годится.

Андрей все спланировал заранее. Еще когда шел к ней, уже заранее знал, как уйдет. Знал, что постарается причинить ей максимальную боль за то, что она заставила его прийти к ней просителем, умолять о близости. Такое прощать нельзя. И все это время, встречаясь практически ежедневно, наслаждаясь восхитительным телом маленькой негодяйки, знал, каждую минуточку знал, как именно он ее бросит.

Вообще-то Потураев не считал себя жестоким. Вовсе нет. Он веселый, компанейский парень, душка и секс-символ родного института легкой промышленности. Он всегда легко сходился с людьми независимо от половой принадлежности. Играючи приударял за дамами, на что те откликались вполне живенько. Ему сроду не приходилось кого-то уговаривать, кому-то что-то обещать. Девки с нескрываемым удовольствием самостоятельно выпрыгивали из трусиков. О том, чтобы Андрюша Потураев стал уговаривать кого-то, тем паче брать силой, и речи быть не могло. Все и всегда складывалось так, как удобно было Андрею. Он хотел девушку — он ее получал. Как только дама переставала его интересовать — она навечно оказывалась в забвении. Особо непонятливые пытались вернуть его расположение, но очень скоро убеждались в тщетности попыток и оставляли его в покое, не напрягая выяснениями отношений и высказываниями обид. Казалось бы, все довольны, никто никому не предъявлял никаких претензий.

Но вдруг возникла малолетка Маринка. С самого начала все пошло наперекосяк. Ему бы еще тогда понять и отойти в сторону — ну подумаешь, прокололся разочек, кто не без греха? Да об этом никто бы и не узнал. Даже Вовка Клименторович, ближайший друг и соратник, ни о чем не догадался бы. Ну не захотела дурочка интима с симпатягой Андрюшей — ну и пошла бы она куда подальше! Нет же, захотелось кому-то что-то доказать. Теперь вот пожинает плоды…

Андрей никак не мог понять, чем она его зацепила. Ну что такого замечательного есть в этой вредной школьнице, чего не хватало ему в других? Красавица неписаной красоты? Да ничего подобного, с легкостью можно найти миллион куда более симпатичных мордашек. Нет, она, конечно, не уродина, даже совсем не уродина, но более, чем просто миловидной, Маринку сложно назвать. Сногсшибательная фигура? Тоже нет. Она, конечно, ладненькая, стройненькая, но далеко не модель с ногами от ушей. Самая обычная девчонка. Что же тогда?

Как бы ни был зол на Маринку Андрей, а лгать самому себе не мог. Несмотря на всю свою явную неопытность, ведь он у нее определенно был первым мужчиной, Маринка проявляла в постели такую страсть, что даже много повидавшего Андрея заряжала дикой сексуальной энергией. И вот ведь что интересно: Потураеву доводилось встречать на своем пути дамочек, бурно имитирующих страсть, опытных любовниц, но, несмотря на весь их опыт, сразу улавливалась неестественность их восторгов. Все эти охи-вздохи, стоны и старательные выгибания тела были такими наигранными, такими фальшивыми, что тут же пропадало всякое желание. Появлялось стойкое ощущение, что ласкаешь не живую женщину, а робота, изготовленного специально для сексуальных утех. Маринка же, маленькая неумелая школьница, так живо и естественно отзывалась на его ласки. Да, она тоже охала-ахала, тоже постанывала и тоже, как все до единой остальные бабы, изгибалась под его руками. Но у нее это выходило так органично-мило, так естественно, словно они с Потураевым действительно были предназначены друг для друга. И что самое отвратительное, Андрей чувствовал то же самое.

Да, с Маринкой ему было хорошо. Но и кроме Маринки у него случались весьма приятные барышни. И с другими он имел не худший секс, чем с Маринкой. Тогда что еще?! Почему эта маленькая дрянь никак не желала покидать его душу?!