На восходе луны

— Ладно тебе — благодарна, как будто я не вижу.

— Да нет же, я серьезно, — почти радостно ответила Марина. — Я раньше кто была? Девчушка-соплюшка, сладкая идиотка. Глупый несмышленыш. Теперь же я опытная, благодаря тебе, женщина. Физически и морально подкованная. Так что я тебе, Андрюша, искренне благодарна за науку.

— Хм, благодарна, — усмехнулся Андрей. — Чего ж бежишь от меня, как от чумы?

— Андрюшечка, глупый! Как много ты о себе возомнил! Мне от тебя бегать смысла нету — от прошлого не убежишь. Я от непогоды бегу, не слишком-то приятно, когда снег лицо сечет. Да и сессия у меня скоро, так что дел хватает. Не до тебя, Андрюша, просто не до тебя, так что не переживай, дорогой: я на тебя обиды не держу. Иди себе с Богом. Я тебе даже совершенно искренне желаю счастья. С наступающим, Андрюша!

Не успел потураев ответить, как перед ними припарковалось такси. Пожалуй, впервые в жизни Марина так рада была видеть дядю Васю. Тот вышел из машины, подошел:

— Привет, Маринка, — и, не дожидаясь ответного приветствия, протянул руку Андрею: — Василий.

Рядом с рослым Потураевым дядя Вася выглядел заколдованным мальчишкой из старой 'Сказки о потерянном времени' — ненатурально состарившимся подростком. Андрей ответно протянул руку и представился. При этом на лице его сквозило невероятное удивление: эт-то еще кто такой? Престарелый любовник? Или нет, может, папашка?

Дядя Вася, словно почувствовав его настороженность, тут же разъяснил ситуацию вопросом:

— А дочура моя где?

Благодарная за его неожиданное появление, Марина ответила:

— Ой, а она что, вам не звонила? Вот ведь балда! У них пары сдвинулись, так что она освободится не раньше чем часа через полтора.

Дядя Вася, кажется, не слишком расстроился:

— Да? Ну ладно, на, приеду через полтора часа. Надо ж ребенка, на, беречь — в такую-то погоду! Садитесь, нах, давайте отвезу.

— Ой, спасибо, дядь Вась!

Маринка ловко влезла на заднее сиденье. 'Ух, — вздохнула. — Ловко отделалась'. Да не тут-то было: Потураев тут же влез в машину вслед за нею. Ну а дядя Вася, старый ловелас, ясное дело, и не собирался гнать его из машины, тут же завел мотор.

Сердечко Маринкино билось, словно кисейная барышня в истерике. Сбылась мечта идиотки — вот он, Андрюшечка, рядом. И что? Ведь весьма сомнительное счастье-то. Если бы он имел на нее серьезные виды, объявился бы сразу после случайной встречи. Или — и того правильнее — прямо там же, в 'Колкином дубе', подошел бы, невзирая на присутствие Антона и своей спутницы. А он мало того что сделал вид, будто не узнал ее, но и потом почти целый месяц тянул, не появлялся. Нет, ничего хорошего его визит ей не сулил как пить дать. Да и не вовремя, совсем не вовремя. Как раз тогда, когда надежду из Маринкиной души вынесли вперед ногами. Зачем же ее, несчастную, безвременно скончавшуюся, реанимировать ради одной-единственной встречи?

Андрей молчал, Марина тоже. Дядя Вася же считал себя дипломатом и напряженной тишины вынести не мог.

— Ну что, Мариш, на, как настроение? Не жалеешь, нах, что в Париж вместо тебя родители отправились?

— Скажете тоже — 'не жалею'. Еще как жалею! Да только так не ко времени эта путевка пришлась — вы ж сами знаете, сессия на носу.

Дядя Вася усмехнулся:

— Эх, на, молодо-зелено! Да пропади она, нах, та учеба! Разве ж можно такой шанс, нах, упускать?! Да еще и мамке своей, на, так подкузьмила.

Марина искренне удивилась:

— А мама-то тут при чем?

— Ну как же, на, — сально ухмыльнулся дядя Вася. — Если б поехала ты — отец, нах, остался бы дома. Путевка-то была на двоих? Ну вот, на! Без отца мать бы там себе нашла какого-нибудь французика, нах. А так, получается, на, ты ей весь кайф обломала.

Марина обиделась:

— Ой, дядя Вася, ну вы и придумаете!

— А чего я, на, придумаю? Вот моя, нах, Розочка непременно бы нашла себе французика. А я б и не возражал, на. Я б тогда опять рванул, нах, на Кубу, к голеньким, нах, мулаточкам! И за Розочку бы душа, на, была спокойна.

Марина только вздохнула. Ну этому только дай слушателя — любой разговор на своих голеньких кубиночек переведет. Кто о чем, а вшивый, как обычно, о бане.

Дядя Вася тем временем не унимался:

— А что, на, родители когда приедут? Лариска говорила, нах, на две недели путевка? Так они там и Рождество, на, и Новый год встретят? Или на Новый год уже будут дома? Звонили, на? Как там их французское Рождество, нах? Понравилось?

— Еще бы не понравилось! В ресторане-то с видом на Эйфелеву башню.

— Супер, — оценил дядя Вася. — Так когда, говоришь, приедут, нах?

Маринке хотелось кричать. Ну что ж ты, дядя Вася, такой непонятливый?! Ну зачем же ты выдаешь кому попало всю информацию? Ты же, дурак старый, открытым текстом заявляешь незнакомому человеку, что Маринка одна, без родителей, и что можно заниматься всем, чем попало, не стесняясь, как прежде, быть застигнутыми врасплох на полях постельных баталий!

— Скоро, дядя Вася, скоро. Скорей, чем бы я того хотела.

Дядя Вася заржал, как конь в женской бане, или как у них, у лошадей, называется подобное заведение.