На взлёт!

Боцман хлопнул себя по лбу огромной пятерней:

– Ох, у меня же из башки вылетело! А как про негодяев зашла речь, так и вспомнил! Я ж сегодня ходил к канатчику, а на обратном пути видел в порту одного из людей Зиберто Каракелли. Ну, у которого на лбу вмятина, будто его лошадь лягнула.

Улыбки сразу исчезли с лиц. Капитан вскочил с койки, встал за спиной Литы.

– И ты только сейчас об этом говоришь?

– Замотался, запамятовал... – виновато признал боцман.

Оплошность и впрямь была немалая. Семейка Каракелли причинила команде уйму неприятностей. Собственно, братья Джироламо и Зиберто Каракелли охотились за Литой... но неужели небоходы будут стоять в стороне и глядеть, как обижают их подругу? И что за дело леташам до предсказания, которое сделал какой-то шарлатан – мол, если поженить Фрэнцио диль Каракелли и Литу диль Фьорро, их потомки будут править миром!

– Сразу предупредить не мог? – осерчал и погонщик. – Помнишь, как эти придурки зимой Литу похитили? До самого Хэддана пришлось за ними гнаться...

– Погоди, Отец, – сказала Лита так спокойно, словно речь шла не о ее врагах. – Неужели ты думаешь, что наш боцман так и прошел мимо этого наемника?.. Что ты с ним сделал, Хаанс?

– Да что я с ним сделал? – хохотнул джермиец. – Ничего я с ним не сделал. Подошел к нему, положил руку на плечо и говорю: «Здорово, приятель!» Тот задергался, а вырваться не может. Я спрашиваю: «Что ж ты по пристани шляешься, на борт не поднимешься? Вон сеор Зиберто обещал до нас добраться, а всё нет его да нет! Нам уже и ждать надоело! Ты заходи – пивка попьем, сеорета диль Фьорро к пиву ветчинки отрежет...» Говорю, а сам давлю ему на плечо, всё сильнее и сильнее. Он не устоял, на колени упал. А я ему: «Тебе что, плохо? Так ступай ложись в постель, а то как бы еще хуже не сделалось!» И отпустил его. Не в порту же мордобой затевать!

– Правильно сделал, что обошелся без драки! – одобрил капитан.

Джермийский городок Фейхштад, где шхуна недавно зимовала и куда леташи возвращались как к себе домой, по праву гордился порядком и добрыми нравами. Драчуны схлопотали бы штраф или угодили на принудительные работы в пользу города.

Зато в этом мирном городке можно нарваться на пакости, чинимые тайком. Именно так, исподтишка, Каракелли ухитрились зимой украсть Литу.

– Паучок, ты чтоб одна никуда не ходила! – строго приказал капитан.

Лита хладнокровно кивнула, чуть шевеля губами: считала петли. Потом сказала негромко, словно самой себе:

– Ну, теперь недолго им осталось за мной гоняться...

– Почему? – расслышал ее слова Райсул.

Девушка заулыбалась. И эта счастливая улыбка преобразила ее невзрачное лицо. Сейчас Лита казалась красивой.

– А я как раз хотела сказать, пока все в сборе... – Она положила вязанье на колени и повысила голос: – Мара! Подойди на минутку!

Пастушка подошла на зов, и Лита объявила торжественно:

– С удовольствием сообщаю, что завтра состоится моя помолвка. В храме Эна Изначального. А вечером мы с женихом приглашаем всех, кроме вахтенных, в «Серебряную чашу».

Ответом был радостный гам. Но всех перекричала Мара:

– Нет, вы слышали, леташи, что она сказала? «Мы с женихом приглашаем...» А имени жениха не назвала!

– И верно! – пробасил боцман. – Откуда нам знать, кого эта вертихвостка выбрала!

– Сеорета диль Фьорро, – с веселой церемонностью поклонился капитан, – соблаговолите сказать: кого из своих поклонников вы решили осчастливить?

Небоходы шутили. В жизни тихой скромницы Литы был лишь один мужчина, которого можно было назвать поклонником. Но зато поклонником преданным.

Стоило шхуне приводниться в гавани Фейхштада, как один из портовых сторожей, заранее подкупленный, посылал своего сынишку с весточкой в некий особняк. И вскоре по направлению к порту стучали копытами две гнедые лошадки, шуршали колеса открытой коляски. А в коляске восседал молодой человек, сероглазый и светловолосый, в сопровождении двух мощных псов хорторской породы: Гром и Туман наотрез отказывались отпускать хозяина куда-то одного.

Когда тот же сторож, предвкушающий получение еще одной монетки, орал с причала в рупор: «Эй, на «Миранде»! Сеорета диль Фьорро на борту? Ее тут спрашивать изволят!» – Лита заметно розовела и говорила с притворной досадой: «Ой, это опять он...»

Так что имя жениха не было тайной ни для кого. Но Лита подержала шутку:

– Я собрала своих кавалеров и предложила им бросить жребий: кому я достанусь в жены? Но при первом намеке на брак все поклонники разбежались, остался только Анри деу Родьер.

– А он не смог сбечь, – пискнул было восхищенный юнга. Но Мара влепила бестактному мальчишке затрещину. А боцман, заглаживая неловкость, поспешно забасил:

– А как он своих псин уговорит не ходить за ним в храм?