Еще зачем, еще затемВчерашним запахом дымится,Но отойдет ночная темьИ скоро перестанет сниться.В последний раз и лень, и тленьПерекатили отголоски,На утре тень, и новый деньПовис на волосе прически.Календарем заряд отрядУже умыт и ежечасен,И вот весь утренний наряд,Как по ночам, до боли ясен.Только двери захлопнуть — и мир,Расцветая, огромный и велеречивый,Тот нежданный, незваный, нечаянный пир,Как трамваем по рельсам, высекает огнивом.За туманом, за спешкой, за дымкой погонь,За туманом и мокрым угроз бормотаньемРасцветающий мир высекает огонь,Распахнувшийся день осеняя сияньем.От тумана огонь и чадит, и дымится.Это, видно, и вечером только мне снится.
Рынок на рассвете
Огни не те, и прочьНе та сворачивает ночь.…Ночная дрожьДо дна не выпита дремотой.И зябко наступает ложьСведенной судоргой заботы,Вероятно, судорга и там,Где предрассветное месиво,Распределяясь по местам,Мешками двигает лениво.И, задыхаясь, суетаНа то наваливает это.Но разве судорга не таНа синем трепете рассвета?Не наступая, день встает,Грохочет вывеской пустою,И рассыпается полетНочей пустою шелухою.…Не тот полет, огни не теВ ненаступившей пустоте.
Туман
Этот — от тысячи летВыходом вы ползший теснымМелкий и мутный бредК вечеру стал известен.Будто набух, налитХолодом вымытый погреб,Только свистит вдалиЗа упокой во гробе.Этот ли свист в ночи,Ставший змеиным шепотом,Ветром теперь стучит,Ветром пошел пришептывать.Ночью узнать не нам,Ночью едва ли вызнаешь.Сыплет теперь туманПеплом остывшей тризны.
Река
Уже запутавшись в сетях,Очередьми перебегая,На запрокинутых огняхРека плывет, как неживая.Ей сквозь туман, как легкий бред,Ей, сквозь вуаль недоуменья,Наутро в пять, чуть брезжит светУже шептать про наводненья.Ей просыпаться, скажем, в пять,Сквозь блеск и всхлип перемогаясь,Ей про ненастье бормотать,Свинцовым холодом вздуваясь.Ей, спотыкаясь о мосты,Под плеск ночных недоуменийПереворачивать листыНесовершенных преступлений.На черных сваях, наспех, вплавь,Без оправданий, без допросов,Пока пугающая явьНе встанет призраком белесым.