На задворках Совдепии

Локальные конфликты на постсоветской территории выявили весьма низкую оперативность подготовки офицеров в звене батальон и выше. Взводами, с грехом пополам, еще удается командовать и одаренным любителям, способным подчинить личный состав своей воле (а уровень «военного искусства» во взводе ограничивается азами тактики и здравым смыслом и кулаками сержантов и «дедов»). Командование ротой является непременным этапом в становлении серьезного строевого офицера. Так что даже на последующих этапах своей карьеры он невольно скатывается в решении встающих перед ним задач к опыту ротного командира – настолько въедается в печенки (не побоюсь этого определения) командование ротой. А уже в звене батальон даже одаренный офицер в том, что касается военного искусства, в своем объеме задач скован волей командира полка, а тот, в свою очередь, – командира дивизии. Если говорить о советском военном опыте, той же афганской войны, большую самостоятельность в решении поставленных задач имели офицеры отдельных бригад. В условиях прежней структуры войск такое положение было нормальным. Офицер приходил на должность командира полка и начинал работать с тем, чтобы теоретически стать командиром дивизии.

В условиях современных локальных конфликтов, даже в такой постсоветской армии как ВС России, должности командира дивизии и даже командира полка уже не являются определяющими в области тактики и оперативного искусства. Да и сами части и соединения в этом звене являются скорее организационными формами объединения более мелких, часто разрозненных подразделений, выполняющих возложенные на них тактические задачи вполне самостоятельно. Часто выполнение такой задачи в случае успеха может иметь оперативное и даже стратегическое значение. Блокпост, связавший боем банду Басаева или Радуева на подходе к избранному им пункту (Буденовску, Кизляру, Беслану) сорвал бы всю операцию противника, а в случае ликвидации главаря привел бы к бездействию одно из основных «подразделений» врага. Конечно, в смысле оперативного искусства такая «малая война» напоминает игру в «казаки-разбойники». Но это не дает повода относиться к «малой тактике» и к искусству «малых операций» легкомысленно.

Перекладывание решения тактических и оперативных задач на плечи вышестоящих штабов имеет следствием:

дробление войск, потерю ими ударной силы;

лишение отдельных военачальников боевой инициативы;

запаздывание с исполнением. Невозможность реакции в реальном масштабе времени.

Налицо несоответствие имеющихся ВС новым боевым задачам. И, как следствие, необходимость изменения методологического подхода к их решению, что требует пересмотра военной доктрины применительно к реальному вероятному противнику.

Творцом советской военной доктрины был Троцкий. Со времени его падения в ней произошла лишь подмена авторства – сначала Клаузевиц в толкованиях Ленина, потом Сталин, дальше какой-то анонимный Слава Капеесес. Основанием ее стало такое понятное желание достичь на подвластной большевикам территории трогательного единства «военного лагеря», которое демонстрировали в 1914-18 гг. немецкие заказчики октябрьского переворота. Правда Германия шла к этому единству со времен Бисмарка и хватило его вплоть до 1945 г. Большевики столько времени не имели, но властвовать собирались вечно. Так возникло тайное credo их «тотальности» – между неминуемой смертью в тылу и возможной смертью на фронте.

В конечном итоге, такая военная доктрина отвечала преимуществу человеческих ресурсов России над ее производственными мощностями, политическому положению страны и бесконечному расширению операционных линий и сужения базиса для войск противника при отступлении вглубь собственной территории. В конечном результате на весах победы значение имело количество, а не качество. Для России было бы бессмысленным пробовать воевать иначе. Такие попытки не в последнюю очередь привели к проигрышу в Чечне в 1994—1995 гг. Справедливости ради следует признать, что реформа постсоветских ВС является вынужденной. Современное общество (как на Востоке, так и на Западе) потеряло мобилизационную возможность. В смысле производственно-экономическом это является парадоксальным, поскольку налицо отказ от труда и рост общественного маргинеса, который теоретически можно было бы использовать в рядах ВС.