На закат от Мангазеи

Когда остались позади скрытые льдом чертоги, тропа сузилась и пошла на подъем, в лицо дунул легкий ветер, и донесся издалека глухой рокот. Макарин понял, что они опоздали.

— Дикарские барабаны, — прошептал воевода. — Как они добрались сюда так быстро?

— Видно, сильно спешили, — сказал Макарин. — Да и наш след издалека заметен.

Они прошли мимо навеса, идола, окоченевшего трупа Варзы, и вышли из пещеры.

Стояла все та же длинная светлая ночь, горела белая луна, блестели звезды и лениво полыхали на горизонте зеленые сполохи.

На гребне противоположного холма пылали десятки костров и бродили сутулые тени в мохнатых одеждах. Над кострами трепыхалось установленное на высоком шесте темное полотнище.

Шубин положил под навес лежащую без чувств Иринью, прикрыл шкурами.

— Почему они не спускаются сюда? — спросил воевода. — Может еще не знают, что мы здесь? Надо грузить истукана и побыстрее убираться другой дорогой.

— Они все знают, — сумрачно произнес Шубин. — А не спускаются, потому что не одни.

Он указал на соседний холм, где с трудом можно было разглядеть несколько коренастых фигур с длинными палками. Они некоторое время разглядывали чашу долины, а потом скрылись за гребнем, оставив на вершине только одного — в странной одежде испещренной зигзагообразными полосами.

— Это юграки, — сказал Шубин. — Только у их вождей бывают подобные полосатые малицы. Теперь оба племени будут решать, что делать дальше. А вывешенный стяг — приглашение к переговорам.

Рядом с полосатым появился человек, который вогнал в снег древко с оленьими рогами.

— Приглашение принято, — сказал Шубин.

— Вот пока они там решают, мы под шумок и уберемся. Дьяк, айда болвана грузить.

Воевода направился к навесу.

— С идолом мы далеко не уедем, — сказал Макарин.

— И что предлагаешь? — остановился Кокарев.

— Можем попробовать отступить обратно в пещеру.

— Загоним себя в ловушку, — покачал головой Шубин. — Кроме того, вряд ли весь глубинный газ выгорел. Может он до сих пор пещеру пожирает и скоро доберется сюда.

— Так что делать?

— Ждать. Вряд ли племена сразу в пещеру сунутся. Побоятся. И колдовства побоятся. И удара в спину. Будут сперва решать, договариваться, у кого прав на добычу больше. У кого воины сильнее.

Он сказал пару слов Хадри, и тот убежал в сторону коча.

— Пусть на корабле поищет, авось какое оружие завалялось, — сказал Шубин. — А нам с вами, государевы люди не идола грузить, а преграду строить надо. Чтобы удобнее было отстреливаться.

— Надо девку будить, — серьезно сказал Кокарев. — Пусть с дикарями по-свойски разберется, как с немцами разобралась.

— Это тебе не волкодав, воевода, — буркнул Шубин. — Силой она своей не владеет. Сила в ней только иногда просыпается. И сейчас она точно не помощница. Кто его знает, куда эта сила в следующий раз повернется. Может и против нас.

Шубин увел оленей с нартами в пещеру к навесу. Порыскал в закоулках, выудил из темноты какие-то тюки, короба с заплесневелыми товарами. Хадри сбрасывал с борта деревянные лавки, а, спустившись, умудрился вытащить из настила несколько толстенных бревен, которые пошли на основание преграды. Оружия на коче не было.

Полосатый вождь юграков уже долго сидел в ложбине меж двух холмов, слушая крики какого-то мелкого дикаря, который бегал перед ним, размахивая руками. Дикарь был одет в темные меховые шкуры и ничем не отличался от таких же дикарей, которые продолжали бродить по гребню. Переговоры затягивались, и к вождям с обеих сторон присоединялось все больше воинов с копьями, луками и топорами. Двое из юграков выехали в ложбину на тройке оленей, покрытых разукрашенными твердыми шкурами, и Макарин впервые увидел боевые нарты. Высокие, закрытые с четырех сторон дощатыми щитами. Возница был прикрыт неким подобием навеса, а сзади прятался лучник.

Маленький дикарь наскакивал на полосатого все откровеннее, и скоро должна была начаться драка, когда на гребне соседнего холма появились другие люди. Много, сразу несколько десятков, они высыпали на склон и тут же стали спускаться в долину, но остановились, увидев костры, стяги и переговаривающихся дикарей.

Они были ближе к пещере, и Макарин мог разглядеть их в деталях. Всадники в доспехах на маленьких татарских лошадках, бунчуки с конскими хвостами, пешая толпа в разномастных одежках.

— Не может быть. — пробормотал воевода. — Это ж наши старые знакомцы канасгеты вместе с их надымскими союзничками. Так вот кого перевозили те три разбойных корыта. То-то я подумал, больно уж народу на палубах много.

Впереди отряда выделялись сразу трое вождей, и в одном из них, грузном старике с седыми висячими усами, Макарин узнал князя Ассана. Рядом с ним стоял пегобородый атаман Сокол. Третьим, судя по всему, был атаман Кирей Безносый, чернявый детина с толстенными руками. Его лицо вплоть до глаз было обвязано тряпкой.

Ассан взмахом руки услал своих воинов обратно на вершину холма, а сам посмотрел в сторону пещеры, и Макарину даже почудилось, что он слегка поклонился.