На Западе Диком

— Моя мало говорить, но понимать. — Как-то на такой уровень понимания языка вышли около сорока женщин.

— Вот теперь будешь переводить. — Обратился я к Луису де Леону Пинело, именно так звали того еврея, который только благодаря знанию английского, да и тому, что я его знаю, выжил почти чудом. Напомню, все богатые, а он был раньше таковым, были казнены после бунта. За два с половиной месяца он наловчился и по-русски неплохо говорить.

— Эти женщины, — показал я на отобранных, — хорошо учили русский язык и были послушны, поэтому мы предоставляем им отдельный барак, где они будут жить со своими детьми. Если вы и ваши мужья будете столь же прилежны и послушны, то возможно и вы сможете получить свой дом и жить семьёй. Пока же вы будете усердно трудиться и ждать, когда моя милость к вам вернёт свободу и ваших мужчин. Кто же будет упорствовать и не повиноваться, того продадим в дикие племена, там вас быстро научат свободу любить.

Особо долго смысла распинаться не было и я их отпустил по баракам, тех же сорок женщин повезли в Южный Залив, где для них сделали бараки, целых три, с большим внутренним двором. Среди сорока двух отобранных у шестерых детей не оказалось, они даже замужем не были, но раз уж решение было принято, то они поехали с остальными. Забегая вперёд, скажу, с одной из них я и сдружился, в смысле, взял себе в качестве второй жены. Неплохая девка оказалась, хоть и дочь одного из убитых в бою маркизов, хорошо, что не из казнённых, а погибнуть в бою, вполне себе достойная смерть для маркиза.

— Дозволь, товарищ директор, мне тоже, жену свою и сына с собой поселить. — Воспользовался моим благодушным настроением Пинело. И не снижая скорости речи, решил умаслить сходу ещё больше. — Ещё я хотел бы помочь с некоторыми законами, многих важных не хватает в твоём, государь, Судебнике.

— А ты что его читал?

— Пока не научился хорошо, но учусь, мне Тамило читал. Дьяк твой.

— Кто такой Тамило я и сам знаю, хрен с тобой, дом будешь сам строить себе. С семьёй жить в Приказной Избе запрещаю. Инструмент и материалы можешь у дружка своего, дьяка, попросить, может и не откажет, хотя парень он прижимистый.

К сожалению, после переписи испанок, выяснилось, что ни одна из них не владеет никакой нужной и полезной работой, хотя уход за детьми и возня по хозяйству в нынешних реалиях тоже можно назвать полезным навыком. Так, как присматривают за детьми индейцы, для нас до сих пор казалось даже не жестоким, а скорее небрежным уходом, вернее его полным отсутствием. Часть женщин была, по договоренности дележа добычи, передана присоединившимся к походу тоэнам. Но мы не особо расстроились, от тех, что мы отдали, для нас вообще никакого прока, в наших руках оказалось почти три сотни монашек. Пусть теперь служат своему богу в более подходящих условиях, достойных любого аскета и стоика. Большую часть оставшихся у нас женщин пристроили в текстильном, бумажном деле и на рыбопереработку. Олегу было достаточно один раз попасть в цех переработки рыбы, чтобы при случае, в новых реалиях, скопировать всю систему, пришлось правда исключить заморозку, пока не хватало сил создать производительные мощности. Даже для себя смогли сделать только маленькие холодильники, вернее мини-бары, работающие на спиртовке. Тех же женщин, которых не смогли распределить в городе, отправили в Спокан на уборку урожая. Я переживал, что с этим могут возникнуть сложности именно из-за нехватки рабочих рук.

Когда прибыли мелкие дети со старшими, первым делом провели санобработку и сделали прививки от оспы, а как только все отдохнули собрали и отправили в Кочиму. Собственно, такую мысль подкинул Луис, вернее натолкнул. Как-то зашёл разговор о погоде.

— А ты бывал в Англии? — Спрашиваю его.

— Да, осенью напоролись на мель, корабль в ремонт, а у меня тоже нашлась работа, так в Портсмуте и провёл всю зиму, только пару раз выезжал в Лондон. Еле пережил, ужасная погода, там у них даже снег бывает лежит и не тает по многу дней. Только доброе токайское спасало. — Пожаловался на климат Оловянных островов южанин.

— Так у нас тут и похлеще будет зимой и сугробы лежат выше человека, и мороз под…, ну очень холодно в-общем. — Споткнулся я на определении температуры.

— Значит мы умрём все? — Расстроился Луис.

— Ну ты смешной. — Я весело хохотнул и хлопнул его по плечу. — Я тебе открою страшную тайну, как выжить не прибегая к помощи токайского. Тем более у нас его мало, самому не хватит.

— Как же? — Не выдержал еврей моей паузы.

— Да очень просто, в каждом доме есть печь, уголь мы добываем, сушняк для растопки тоже надо заранее запасать. Да ты, кстати, себе обязательно печь поставь. И ещё нужно тепло одеться и сапоги меховые надеть, но самое главное, — Пинело аж подобрался весь внимая, — радоваться снегу и зиме!

— Ты, товарищ директор, шутишь над добрым марраном, а я даже не могу в толк взять, где шутка, а где правда. — Он действительно был огорошен. — Может ещё плохо понимаю русский.