На заре авиации

А 17 июля состоялся настоящий массовый воздушный бой. Разведка по рации донесла на авиатранспорт, что в районе острова Готланд находится немецкий миноносец. Командование решило атаковать его с воздуха. Был одновременный вылет всех четырех гидропланов, ведущим был лейтенант Зверев. Что в этих водах делал германский миноносец, осталось неизвестным. Ставил мины на фарватер или вел разведку, а только с воздуха его прикрывали четыре гидросамолета немцев. Противник увидел наши гидросамолеты поздно, наши зашли со стороны солнца. Понятия о парах, о ведущем и ведомом еще не было. Каждый гидроплан бился сам по себе. Наши первоначально имели преимущество в высоте, а стало быть, и в скорости на маневрировании. С близкой дистанции открыли огонь. Летнабы, сидевшие за пулеметами, не подвели. Один из немецких самолетов сразу задымил, резко пошел вниз, но не упал, пилоту удалось его приводнить. Среди пилотов с обеих сторон еще было некое рыцарское отношение к противнику. Сбитых не обстреливали, не добивали. Самолет противника сбит, есть свидетели, этого достаточно. Андрей пристроился в хвост немецкому гидроплану. Летнаб открыл огонь, а с немца ответная очередь с хвостового пулемета. И летнаб со злости нажал на гашетку и не отпускал, пока не закончилась лента. Угодил в мотор, из которого вырвался огненный факел, гидросамолет стал пикировать к воде. Пожар в воздухе – страшное дело, буквально за минуту уничтожает самолет. Немецкий пилот старался как можно скорее приводниться. Если получится, то катер с миноносца подберет.

Десяти минут не прошло, а два немца сбиты, а наши потерь не понесли. Быстротечен воздушный бой, и исход боя порой решает одна удачная очередь. Два других гидроплана германцев судьбу испытывать не стали и ушли со снижением. Все авиаторы победы своих пилотов видели, на «Орлице» подтвердили, на счету Андрея появился еще один сбитый самолет. Неделю еще «Орлица» курсировала западнее Готланда, авиаторы вели разведку, с судна передавали данные на русскую эскадру. Генштаб Морфлота опыта использования авиации не имел, считал ее чем-то вспомогательным, несущественным, тогда как другие воюющие стороны роль авиации осознали, всячески старались развивать промышленность и обучать кадры. И армия имела такой же взгляд на авиацию. То ли дело конница. Быстра, маневренна, не требует развитой промышленности. И подтверждение этому постулату – Брусиловский прорыв с 4 июля по 13 августа 1916 года, когда после артподготовки в наступление ринулась конница, отбросила австрийцев где на сто, а где на и двести пятьдесят километров.

Авиация же делала первые шаги, самолеты и вооружение их были несовершенны, тактика не отработана. Но во Второй мировой войне и авиация, и танки проявили себя в полной мере, хозяйствуя на поле боя. А кавалерия сошла с исторической сцены.

Забегая вперед, можно сказать, что на те же грабли наступали большевики, придя к власти.

В конце 1917 года Россия прекратила военные действия, солдаты самовольно покидали позиции, расходились по домам с оружием. Военные заводы, лишившись заказов, встали. Руководство умное и дальновидное осуществило бы конверсию, чтобы заводы перешли на выпуск мирной продукции, тогда бы не случилось забастовок, безработицы, голода. Большевики надеялись, что за российской пролетарской революцией последуют такие же революции в других странах, идеи коммунизма одержат верх и наступит всеобщий мир. Не случилось. Утопические идеи Маркса и Энгельса привели к большой крови в России. Находясь в плену бредовых иллюзий, большевики не планировали поддержание военной промышленности, как и содержание армии. А авиацию считали «буржуазным излишеством». В январе 1918 года Совет народных комиссаров издал декрет о демобилизации военной промышленности. Тем временем по условиям Брестского мира Германия заняла Прибалтику, Украину, Причерноморье. В Мурманске и Архангельске высадились с пароходов экспедиционные войска Антанты под предлогом охраны материальных ценностей, поставленных в Россию и находящихся на складах в портах. На Дальнем Востоке высадились американцы и японцы. В полный рост встала угроза захвата и расчленения страны. О демобилизации большевикам пришлось забыть. Для отражения угрозы была срочно нужна и армия, которой не было. Капитализм и пацифизм – явления антагонистические. Большевики собрали или мобилизовали насильно кого смогли, но армия была скорее милицией. Все чины и звания были отменены как пережиток прошлого. Вопросы ведения боевых действий, наступления, отступления решались голосованием, а не приказом командира. Да еще комиссары от ВКП(б) мешали.

«Орлица» вернулась в Куйвасту, порт на острове Муху, для бункеровки. Угольная яма была почти пуста. Из-за войны некоторые шахты, где добывались качественные угли, остановились. Закупался уголь низкого качества, с низкой теплопроводностью, которого расходовалось больше, а котлы пара производили меньше. Кочегарам в котельных отделениях пароходов приходилось трудиться в поту и без перекуров.

На следующий день Дудоров пригласил Андрея.