На заре. Размышления над евангельскими событиями в стихотворном изложении

Когда свершилось таинство крещенья,
Мирская жизнь осталась позади.
И на пороге нового служенья
В пустыню Дух велел Ему идти.

Чтоб там, вдали от суеты людской,

Перед служеньем, словно перед битвой,
Как по ночам, так каждый день-деньской,
Смиряя плоть, дух укреплять молитвой.

Предвидел Он служения финал:

Мученья, ожидающие плоть,
Но в том, чтоб дух Его не трепетал,
Один Господь лишь мог Ему помочь.

В последний раз окинул взором Он.,

Тенистую скалистую долину,
Стремясь запомнить, как чудесный сон,
Навечно сердцу милую картину:

На берегу молящихся толпу,

Охваченную искренним порывом,
Поющую Всевышнему хвалу
Знакомым с детства памятным мотивом.

В реке Креститель, Богом вдохновленный,

Вершит обряд крещения водой,
А перед ним, коленопреклоненный,
Какой-то галилеянин младой.

Но ждёт Его не ближняя дорога –

В пустыню, где Креститель пребывал,
И на ходу творя молитвы Богу,
Иисус привычно, бодро зашагал.

Попробовав в то время заглянуть,

Стряхнув тысячелетий тяжкий груз,
Я мысленно проделаю тот путь,
Каким, возможно, шёл тогда Иисус.

Он шёл на юг, вдоль берега реки,

Навстречу то и дело пилигримы:
Шли юноши, мужчины, старики
(Шли книжники, крестьяне и раввины).

Шли, как на праздник, с пением псалмов,

Взволнованные предстоящей встречей
С Мессией, жданным несколько веков,
По меньшей мере – хоть с Его предтечей.

А Иисус навстречу скромно шёл,

Приветливо здороваясь со всеми,
И становилось вдруг так хорошо,
Как будто уже встретились в Эдеме.

И разве мог хоть кто-нибудь из них

Представить, что навстречу шёл Спаситель,
Сам первый поприветствовавший их,
Как будто был обычный сельский житель.

Но ведь, по сути, Он и был таким,

Всю жизнь проживший средь простого люда.
Ему претило выглядеть другим
(Велик не тот, кто ест с златого блюда).

И, проводив Его спокойным взглядом,

Путь продолжали в ожиданьи чуда,
Не ведая, что чудо было рядом!
(Они ведь знали, кто Он и откуда.)

Он шёл на юг, свободный словно птица,

В расцвете сил, без суетных забот,
Без багажа, что мог бы пригодиться,
Неутомимо двигаясь вперёд.

И если время к ночи приближалось,

То Он зашел в ближайшее селенье
(Паломнику всегда предоставлялось
Всё, в чём нуждался, добрым населеньем),

Он вряд ли делал тайну из того,

Что следует в пустыню на моленье,
И даже уже вследствие сего
Встречал у всех к Себе расположенье.

Да много ли Ему для жизни надо?

Краюху хлеба, да кувшин воды.
А доброта людей Ему отрада, –
Дороже, чем обилие еды!

Крестьянский быт везде во многом схож:

Встают с рассветом, спать идут с закатом.
Хоть вид природы вовсе не похож,
Но с путником встречаются, как с братом.

Всю ночь – здоровый сон без сновидений.

Чуть свет Иисус уж снова на ногах.
Ни мыслей грешных, никаких сомнений.
Душой и телом – в Господа руках.

И как всегда, прощаясь на заре,

Благословляя временный приют,
Он вспоминал свой милый Назарет
И материнских рук родной уют.

Он вспоминал тенистые сады,

Благоуханный воздух Галилеи,
Её цветы небесной красоты
И птиц неумолкающие трели.

Когда ещё румяная заря

Окрашивала блёклый небосвод,
Наш Путник, не теряя время зря,
С молитвой уже двигался вперёд.