На земле Ланки

Своим личным представителем Норс назначил генерала Макдоуэла, и тот в сопровождении сильного отряда войск направился в Канди. Казалось, все шло хорошо. Отряд Макдоуэла благополучно прибыл в столицу, и Норсу оставалось только ждать гонца с сообщением об успешном осуществлении заговора. Но прибывший гонец доставил совершенно неожиданное известие. Автор тайного послания требовал за оказанные услуги кандийский трон и просил помощи «храбрых английских войск». Принятие условий означало бы войну против кандийского царя. Поре этого не хотел и отдал приказ о немедленном возвращении отряда Макдоуэла в Коломбо.

Дипломатия «плаща и кинжала» потерпела провал. Ничего не дали и неоднократные попытки английского губернатора заключить с кандийцами «мирный, равноправный и взаимовыгодный договор».

Между тем Лондон настаивал на активных действиях. Перед Норсом все чаще ставился вопрос — долго ли за Канди будет признаваться право выступать в качестве «государства в государстве»?

В январе 1803 года английские войска двинулись к Канди и вскоре подошли к столице. Их встретил пустой город: все жители покинули его и укрылись в горах. Оттуда они непрерывно совершали вылазки, истребляя небольшие группы вражеских солдат. Колониальные войска бездействовали, но потери их увеличивались. Положение осложнялось из-за трудностей со снабжением.

В июне 1803 года кандийцы начали штурм своей собственной столицы. Теперь уже англичанам не на что было надеяться. Им ничего не оставалось, как пробиваться к Коломбо. Вернуться удалось, однако, очень немногим: кандийцы упорно преследовали их.

Они тревожили английские гарнизоны и в Матаре, Путталаме, Джафне, Баттикалоа, а 6 сентября осадили Коломбо. Англичанам пришлось начать мирные переговоры.

Колонизаторам понадобилось немало времени, чтобы оправиться от нанесенного кандийскими отрядами удара. Только в январе 1815 года, предварительно вызвав из Индии солидные подкрепления, они рискнули отправиться в новый поход против кандийского государства.

Посланные впереди армии лазутчики распространяли обращение генерал-губернатора, в котором лицемерно заявлялось, что англичане считают своим долгом защитить население от тирании правителя. Крестьянам были обещаны земли, вождям племен — сохранение всех привилегий, духовенству — свобода вероисповедания.

В феврале вооруженные до зубов захватчики вступили в Канди. Царь был низложен и вместе со всеми своими родственниками по мужской линии сослан в Индию. Представителям кандийской знати зачитали так называемый Закон о правлении, по которому Цейлон провозглашался частью Британской империи.

Таким образом, 2 марта 1815 года суверенные права последнего оплота независимости сингальского народа были переданы английской короне.

В своей экономической политике на Цейлоне колонизаторы руководствовались принципом: развивать только те отрасли хозяйства, которые выгодны им, и строить лишь то, что нужно им.

Как только на мировом рынке упали цены на корицу, основную культуру цейлонского экспорта, и возрос спрос на кофе, местных крестьян заставили вырубать коричные деревья и разбивать плантации кофе. Служившие на острове английские офицеры, миссионеры, судьи, клерки всех рангов, не говоря уже о лицах, власть имущих, бросились скупать землю, благо цены на земельные участки были установлены минимальные — пять шиллингов за акр.

Почти даровая рабочая сила, благодатные климат и почва, благоприятная конъюнктура способствовали быстрому увеличению площади под кофейными плантациями; в 1897 году она достигла 250 тысяч акров.

В 90-х годах неожиданно наступила катастрофа. За короткий промежуток времени почти все кофейные кусты на острове погибли от болезни растений. Но выход был найден: на смену кофе пришла новая культура — чай. Развитие чаеводства здесь по своим темпам было еще более стремительным. Если в 1873 году плантации чая занимали всего лишь 280 акров, то в 1947 году — 550 тысяч.

В конце XIX века начали возникать плантации каучука. Для развивавшейся в то время автомобильной промышленности требовалась авторезина, и склоны цейлонских холмов и возвышенностей покрылись гевеями — деревцами-каучуконосами.

Каждый фунт чая, каучука, кокосового масла превращался у оборотистых англичан в фунты и шиллинги, бережно складываемые в сейфы банковских воротил, и пенсы, небрежно бросаемые в ладонь цейлонцев-поденщиков. Но и эти пенсы затем снова возвращались к английским дельцам. Чайные и каучуковые плантации не оставляли места для посадок риса — основного продукта питания цейлонца, и его можно было купить только через английских купцов. За одеждой и обувью тоже нужно было обращаться к тем же купцам, спускавшим залежавшиеся товары по высоким ценам.

Для пополнения своей казны колонизаторы облагали население острова все новыми и новыми налогами. Чиновники управления налогов словно соревновались между собой, кто вспомнит, что еще не обложено. Цейлонцы любят носить украшения? Ввести налог на украшения. В городах принято строить дома с верандами? Ввести налог на веранды.