На землях рассвета

Лэйми остановился, едва ли не разинув рот глазея на это архитектурное чудо, потом, избегая толчеи, отошел в сторону. Огромный зал, обрамленный исполинскими темно-красными колоннами и пятью ярусами украшенных лепниной зелено-золотых галерей с массивными балюстрадами, был полон народа — в висевшем в нем ровном, мощном гуле совершенно тонули отдельные голоса. На вкус Лэйми тут было несколько темновато — но потолок находился так высоко, был так просторен и покрыт таким количеством лепнины, что походил на неизведанную страну. Запрокинув голову, юноша разглядывал его, словно небо. Там в сложных, запутанных сочетаниях сплетались темно-красные, коричневые, зеленые, белые цвета. Особенно впечатлял массивный карниз — слегка уменьшенная копия наружного архитрава. Вокруг огромной розетки, основания исполинской люстры, шли промежуточные пояса украшений и все вместе напоминало фантастический город или цитадель с кольцами причудливых укреплений.

Лэйми уже успел придумать несколько историй, относившихся к этой стране, когда его окликнул какой-то чужак, показавшийся ему вдруг знакомым. Кажется, он видел его раньше… во сне. Довольно странный способ знакомства, но, тем не менее, он счел его почти другом и потому подошел.

— Ну?

Незнакомец улыбнулся. Он тоже был молод — лет так двадцати пяти, в сером, отлично пригнанном по ладной фигуре комбинеґзоне, какие носят техники. На ногах легкие сандалии. Рослый, гибкий, крепкий. Длинґные черные волосы, длинные зеленые глаза. Светлая кожа, высоґкие скулы, по-мальчишески пухлые губы. Красивый юноша. На лице — выражение снисходительной ироничной ленцы. Не спеша, он обошел Лэйми, словно елку — ловкий, с отточенными движениями. Не хочешь, залюбуешься.

— Не бойся. Я хочу только поговорить.

— Я не боюсь!

— Я вижу. Я просто должен тебе кое-что рассказать. О тех вещах, которые ты уже знал. Извини, над которыми думал, но так и не сумел понять. А между тем, знать их тебе необходимо.

— Как тебя зовут? — перебил Лэйми. — Не терплю обращаться неизвестно к кому.

— Аннит. Аннит Охэйо анта Хилайа, если хочешь.

— Откуда ты меня знаешь?

— Наверное, ты мне приснился, — Охэйо взял его за руку и потянул из людного зала куда-то налево. Лэйми было, попробовал вырваться, но у него не хватило сил. Впрочем, Аннит тут же отпустил его.

— Послушай, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты просто кое-что узнал. Настаивать я не буду. Так что, если ты хочешь умереть от невежества, убирайся. Не держу.

Лэйми сложил руки на груди.

— Ну? Что я должен знать?

— Не здесь. Иди за мной.

Миновав очередную роскошную дверь, они попали в просторное Т-образное помещение, залитое ярким желтым светом и, за исключением пары не замечавших их служителей, совершенно пустое. Полы тут были паркетные, до потолков — добрых метров шесть. Между кофейными панелями облицованных деревом стен зияли ниши громадных витрин. В них, на литых стеклянных полках, стояли огромные роскошные вазы из золота и хрусталя, а в боковинах основания «Т» — оно вело к очередной лестнице, правда, поменьше центральной — Лэйми увидел две фантастических многослойных конструкций из матового, полупрозрачного стекла. Подсвеченные изнутри множеством разноцветных ламп, они походили сразу на башни и на цветы, высотой метра по четыре. Юноша замер перед одной из них, удивленно приоткрыв рот — невероятная красота многоцветного застывшего сияния будоражила душу, вызывая непонятную, совершенно необъяснимую тоску по какому-то высшему, нездешнему миру.

Аннит прислонился к стене, насмешливо посматривая на него. Лэйми отвернулся от витрины — в конце концов, ему вовсе не хотелось выглядеть глупым провинциалом.

— Ну? — наконец сказал он. — Что я должен узнать?

— Историю войны света и тьмы, — невозмутимо ответил Охэйо. — Люди редко представляют себе всю продолжительность времени, Лэйми. Ты хотя бы раз думал, сколько лет этой земле, по которой бегают наши дети и на которой стоят наши дома? Что было на этом месте, скажем, тысячу лет назад?

— Нет. А что? Лес, наверное…