На землях рассвета

Юноша повернул отяжелевшую голову. Охэйо повис на поднявших его руках и выглядел изрядно ошалевшим. Похоже, он не вполне понимал, что это с ним, однако тоже пытался вырываться. У Лэйми отлегло от сердца. Правду говоря, он не представлял, что стал бы делать, превратись Охэйо в одного из НИХ.

Через вторую дверь, — совсем рядом с той, в которую они вошли, — пленников вытащили в узкий коридор с дощатым полом, синими крашеными стенами и множеством других дверей. Некоторые из них были открыты. Как Лэйми не старался, ему не удалось разглядеть там ничего чудовищного — обстановка была самая убогая, но не более того.

Их протащили через весь коридор и внесли в душевую или в то, что когда-то было душевой — небольшую комнату с двумя окнами. Сквозь пыльные стекла, вставленные в закрашенные, зарешеченные изнутри рамы падал ровный, мягкий свет. Здесь было теплее, чем снаружи — застоявшееся, какое-то мертвое тепло, затхловатое, с привкусом грозы и гнили. Стены и пол были до половины покрыты гладким белым кафелем. В центре комнаты…

Лэйми так и не смог это назвать. Оно походило на вихрь из серого тумана, но неподвижный, совершенно беззвучный, — около метра в диаметре и высотой по пояс юноше. От него исходил цепенящий, упорный жар. Края его были полупрозрачные, странно преломляющие свет. При взгляде на них начинали болеть и слезиться глаза. Иногда на мгновение они размывались и тогда становилось понятно, что вихрь все же вращается с бешеной быстротой — именно в эти мгновения все вокруг пронзала безмолвная дрожь.

Без всяких церемоний Лэйми просто бросили в жерло воронки, головой вниз. Его подхватило, понесло, мгновенно гася сознание, куда-то глубоко, в бездну серого тумана.

Во тьму.

Глава 8 Гибель Империи

Империя Джангра, 0-й год Зеркала Мира, почти реальность

1.

Найко плохо запомнил обратную поездку — по крайней мере, большую ее часть: вначале он чувствовал себя паршиво, потом, после десятка каких-то таблеток из аптечки машины, ему стало несравненно лучше — и тут же ему невыносимо захотелось спать, да и остальным тоже. Слишком сильно было пережитое потрясение, слишком много отняло оно душевных сил, да они и не спали уже больше суток, — только вот остановиться они не могли.

Юноша спал урывками, часто просыпаясь от тряски в теплой утробе машины, и окончательно проснулся уже вечером — к своему удивлению, во вполне приличном состоянии. Ему здорово повезло — хотя военная медицина была в Империи развита отлично, придворная стояла все же несравнимо выше, а Вайми пользовал их из личной аптечки принца. Это означало, что неприятных последствий не будет — если они, конечно, останутся в живых.

Сейчас они ехали по области — когда-то стране — Эннор. Вернее, по тому, что от нее осталось. Мроо собрались тут так кучно, что кому-то пришло в голову сбросить на них одну из «легких» термоядерных ракет ПКО. Сейчас людей — и ничего живого — здесь уже не было, пожары успели отгореть и ветер очистил небосвод от кромешного дыма. Ехать по выжженым пустошам не составляло никакого труда, но возникли иного рода сложности: попросту, почти всем хотелось по нужде, — а туалета в «Хиви», к сожалению, не было.

Сверившись с дозиметром, Вайми разрешил остановиться. Выбравшись из машины, Найко по щиколотку провалился в серый летучий пепел. Он инстинктивно отряхнул ноги, одновременно осматриваясь. Его охватил сухой, горячий и пыльный воздух, от которого сразу вспотели ладони. Вокруг лежала тускло-серая, ровная, как стол, пустыня, — она тянулась во все стороны, насколько хватал глаз, лишь на западе виднелись крутые бока далекого горного кряжа, облитые пыльной желтизной низко стоящего солнца. Покров плотных коричневых туч, изрезанных йодисто-желтыми разводами, нависал над землей, словно потолок огромной душной комнаты. Сама равнина была совершенно безжизненной и гладкой до удивления. На юге, куда они ехали, где-то, бесконечно далеко, земля и тучи сплавлялись в темной рыжеватой мгле. На ее фоне застыла наклонная, нелепо растянутая колонна пылевого смерча, окрашенная все той же желтизной. Она соединяла землю и тучи, окруженная словно бы недоразвитыми отростками. Пейзаж был странный и чуждый, словно на другой планете.

Вдруг пришло ощущение чужого пристального взгляда, столь острое и реальное, что юноша невольно попятился. На многие десятки километров вокруг не осталось ни единой живой души, но ощущение взгляда не исчезло, усиливалось и, наконец, стало непереносимым. Торопливо справив нужду, он вернулся в машину и она продолжила свой невеселый путь.

2.