На звездных крыльях Времени. Обратный отсчет

И конечно, страх: ведь каждую секунду можно было ждать вражеского налета. Весь технический состав полка, работал слаженно, самоотверженно, без устали. Самолеты часто приходили с задания с пробоинами. Механики и мотористы днем и ночью в любую погоду делали все, чтобы скорее ввести их в строй. Стартех эскадрильи, авиационный механик, мастер вооружения, механик по радио, и другие боевые помощники летчиков не отходили от самолетов, пока не вводили их в строй. И так было во всех эскадрильях.

А средство спасения — парашюты, доверены были оружейникам — младшим ефрейторам, сержантам и солдатам. Были среди них и девушки — бесстрашные, сильные духом. Они окончили специальные курсы, хорошо знали свое дело. Не так-то легко было просматривать парашют в полевых условиях, а делать это полагалось через определенный промежуток времени. В сумерках при строгом соблюдении светомаскировки приходилось просматривать его с особой тщательностью, чтобы заметить малейший изъян.

Летчики и сам должен проверить парашют, но так повелось, что если парашют осмотрела коммунистка Мария Раздорская, они уже его не проверяли — так все доверяли Марии. А оружие и приборы самолетов, осматривали оружейники и прибористы.

Особую роль играли приборы, контролирующие работу самолета, и понятно, что их неисправность могла погубить летчика. Как и неисправные пушки.

Оружейникцам досталась тяжелая работа — снимать с самолета пушку, которая весит несколько десятков килограмм, тщательно ее чистить и ставить на место. Но оружейницы умело справлялись с работой, держали пушки в образцовом порядке. Оружие на самолетах работало безотказно.

Все они были славными и хорошими людьми, но больше всех Евгений подружился с Николаем Веткиным. Тот, такое впечатление всегда ждал его на старте, не успевал Жека приземлиться, а он уже тут как тут. И уже возится у самолета, расспрашивает. А в свободную минуту, они не раз, сидели под крылом, и говорили.

— Егорыч, ну как наш "конь", не сильно надорвался? — Подойдя, поинтересовался Евгений.

— Три пробоины, в хвостовой части. Тяги нужно заменить. Мотор сейчас смотрю, и вижу явную странность — самолет новый, а движок такое впечатление не один год пахал. Запчасти доставать придется. В полку таких нет.

Жека присвистнул — это уже не хорошо пахло. Нужно списать все имеющиеся номера, и как-то выяснить — где, когда, он был выпущен, или будет? Жаль перед парадом, не удосужился выяснить боевой пуь машины. Заводов выпускающих Ла5, точно было несколько, и во все запросы не пошлешь, даже если выяснить. Еще сочтут за шпиона.

— Вот засада — промелькнула мысль — и как же быть? Самолет требует, хоть и не большого, но ремонта. У особиста, он под подозрением, тот давно присматривается, и стоит ему начать копать, отослав запрос по инстанциям все — хана. Пока спасало только то, что его советы, облегчали некоторые вылеты, сократили потери, и сам он успешно выполнял сложные задания. И комполка, прикрывал. Но как, ни прекрасно было снова подниматься в небо, единственным выходом было свалить в свое время. Только как?

Время устроено сложно, и временная субстанция практически не изучена. Он оказался в точке определенных, пространственно-временных искажений и наложений. И остается только гадать — по каким-таким законам это произошло? Наверное, тут замешано все: — и время, петли которого соприкоснулись и пространственная точка, где это произошло, и наследственность — генная память. А может, что-то совсем другое. Хоть фаты такого перемещения имелись давно — человек этим не управляет.

— Жаль, нет летчицкого штрафбата — сплюнул Жека — там бы я так не парился… Конечно, дали бы какую-нибудь старую развалюху, и летай, бей врага. Эх, не прочел я в свое время нужную литературу, может, знал юы, как выкрутится…

— Ты чего такой хмурый? И вид озабоченный? — Спросил Николай — если из-за самолета — то починим мы его. Попрошу у Подорожного, чтобы запчасти выбил на заводе.

— Это ждать сколько?

— Ну… Не знаю.

— Ясно — уныло сказал Жека — давай помогу, чем смогу. Хоть фюзеляж "заштопаем".

Вскоре они уже возились, и это хоть как-то, помогало отвлечься от мыслей. Так провозились часа три, но теперь вся загвоздка была только в двигателе. Жека вытер руки, пропитанной тряпкой, затем помыл с мылом, и пошел в расположение. Там он нашел старые газеты, в том числе "Правду" от 10 июля 1941 года, и в ней очерк П.Павленко и П.Крылова "Капитан Гастелло". Он-то знал что это сомнительный персонаж, самолет которого, ДБ-3 упал возле болота, а не врезался в технику противника. Пилот выпрыгнул в последний момент, а экипаж на земле расстреляли немцы. Первый огненный таран совершил другой экипаж, но ребята этого не знали. Он пробежал глазами пожелтевшие листки, и, не выдержав, спросил:

— Ребят, как думаете — у Гастелло, и экипажа, был шанс уцелеть?

Сначала стояла тишина, затем Семен Петраков, первым ответил серьезно: