На звук пушек

– Постой, Гаспар. Я взгляну на этих ночных гостей поближе.

– К чему? У нас ведь есть дело.

– Мне кажется, они нас заметили, и им не понравилось, что за ними наблюдали…

– Даже так? Только, Святой, если можно, без смертоубийства. Как-никак – коллеги. Хе-хе… А главное, патрули у баррикад могут услышать.

Прозвище Святой Петр, позже сократившееся до Святого, Бомон заработал у солдат из-за неизменного «каменного» выражения лица. А так же из-за привычки поминать по всякому случаю цитаты из жития Святого Жоржа-Йорга, которые сам и выдумывал. Да еще из-за случая во время августовских боев, когда он, будучи еще сержантом, сказал запаниковавшим под снарядами подчиненным, доставая револьвер: «Я ваш Святой Петр! И у вас два пути: кто-то пойдет со мной в рай, а кто-то будет хлебать дерьмо в аду!». Поначалу подчиненные, выжившие после памятного боя, звали его кто Святым камнем, кто апостолом Петром, кто Ключарем. Особенно после того, как один из солдат по имени Деруле, в прошлом бывший драматургом, сочинил песенку, где упоминался святой Петр. Но позже за Бомоном осталось только прозвище Святой, как самое короткое. А иногда – Адский Святой, как самое ёмкое.

Гаспар Дюпон не стал продолжать исследование комнаты, а достал из кармана оружие. Привычными движениями он быстро привел небольшой револьвер Лефоше в готовность к стрельбе, сожалея, что взял эту пукалку, а не что-то помощьней. Дюпон очень серьезно отнесся к словам товарища, у которого было удивительное чутье на опасность.

Бомон вернулся только через полчаса, неся саквояж.

– Что там?

– Было двое.

– Было?

– Молодчики были из тех, которых не стоит оставлять за спиной.

– А что с трупами?

– Бросил в подвал. Они сторожа убили. Тело в каморке, я ее запер.

– А что в саквояже?

– Сейчас глянем. Письма старые. Две книги. Тетрадь. Ого! Кажется это дневник твоего маршала.

– Дневник Даву?

– Скорей копия части дневника. Слишком уж чистенький, новенький… Да и почерк аккуратный, разборчивый… Точно копия. Больше ничего.

– Не густо… Говоришь, они кого-то пришили…

– И собирались навестить нас. Уже приготовили оружие.

– И все ради копии дневника, писем и двух книг? Что за книги?

– Некий Марбо. Критические замечания по поводу произведения генерал-лейтенанта Ронья. Тут пометки карандашом. Не могут они принадлежать маршалу?

– Дай глянуть… Действительно. А вторая книга?

– Стефани Жанлис.

– Жанлис? Чушь какая-то! А это что за варварские буквы?

– Жанлис. Театр для пользы юношества. Москва. Университетское издательство у Новикова. 1779 год.

– Москва? Это что на русском? Ты понимаешь русский? – удивился Гаспар. – Впрочем, чего это я? Само собой знаешь. Слушай, а может ты все-таки русский князь инкогнито? Отсюда и твои манеры, и твоя мудреная латынь, и твое дремучее незнание обычных вещей.

– А почему не Гай Юлий Цезарь? – усмехнулся Бомон. – Я и латынь знаю. И польский, и немецкий, и… Но давай к делу, о моем знании языков поговорим потом, в свободное время. И с трофеями разберемся позже. А пока вот держи армейский Лефоше. Презент от англичан. Он получше твоего малыша. И вот тебе золотые часики. Еще один револьвер я возьму себе. А деньги поделим потом.

– Почему ты решил, что это были англичане?

– Они произнесли несколько слов на английском. И у них были английские монеты и банкноты. В купе с французскими.

– Англичане значит, – задумчиво проговорил Дюпон. – Дворец Даву у его вдовы купил один англичанин. Банкир Хоуп. И практически разобрал по камушку в процессе перестройки. Был слух, что он ищет сокровища или бумаги Наполеона. Но никто не верил, потому что Хоуп был почти столь же богат как Ротшильды. Да и за дворец он отвалил семь миллионов. И втрое потратил на перестройку. Какие бумаги или сокровища могут столько стоить?

– Кстати о сокровищах… Может, продолжим осмотр? Как говорится в писании от Йорга: главное в профессии вора, как и в профессии святого, конечно, это вовремя смыться[3].

– Как ты сказал? Мне бы такой небесный покровитель точно не помешал бы! – рассмеялся Гаспар.

– Время идет.

– Да-да, поспешим…

В этот раз осматривать квартиру кроме Гаспара принялся и Жорж. Впрочем, осмотр он ограничил книжными шкафами, застыв у одного из них.

– Что ты рассматриваешь?

– Книги какие-то странные. Будто вчера из типографии. И стоят одна к одной.

– Ничего странного. Никто их не читал. Это деталь интерьера и не более.

Бомон открыл дверцы шкафа и попробовал достать одну из книг. Но из этого ничего не вышло – книга стояла, как прибитая.

– Гаспар, подойди сюда.

– Чего тебе?

– Смотри: все книги чистенькие, а у одной верх засален.

– Интересно-интересно…

Гаспар стал колдовать у книжного шкафа, но у него тоже ничего не вышло.

– А если так? – предложил Жорж, нажимая на рейку в основании шкафа.

В результате совместных усилий уже через пять минут книжная полка, оказавшаяся дверцей тайника, была побеждена, а за ней обнаружился еще один сейф, верней небольшая ячейка, вмурованная в стену.

Спустя некоторое время Гаспар достал из ячейки небольшой портфель.