Nabat_1

«Дело партии национал-демократов. Участие в нем Мот­вийчук Н. В. В 1998 году казначей партии Мотвийчук Н. В. в сговоре с главным бухгалтером Бессоновой А. Д. подделала банковские документы, в результате чего двести пятьдесят тысяч долларов были переведены на личный счет Мотвий­чук Н. В. в «Дженерал Банк», Бельгия. Разразился скандал, однако руководство партии пыталось замять его накануне выборов, договорившись с налоговой полицией. Бессонова, обделенная Мотвийчук, на компромисс не пошла и написала заявление в Генеральную прокуратуру, в котором честно со­зналась в пособничестве. Расследование вел прокурор по осо­бо важным делам Басягин Н. К. Соучастие Мотвийчук Н. В. в афере не было доказано по причине неожиданной смерти Бессоновой А. Д. — кровоизлияние в мозг в результате паде­ния на обледенелой улице».

«А рыбка-то еще та!» — ударил в ладоши Бехтеренко. Ему все больше и больше нравилось общение с машиной.

«...По нашим данным, Басягин Н. К. состоит в любовной связи с Мотвийчук Н. В., несмотря на разницу в возрасте: Басягин Н. К. 1968 года рождения. Назначение в Генпроку­ратуру он получил по протекции Мотвийчук Н. В. в 1997 году. До этого он занимал должность заместителя прокурора Северо-Западного округа Москвы, принимал непосредствен­ное участие в деле об изнасиловании Мотвийчуком А. В. несо­вершеннолетней Бальтерманц И. С. В настоящее время по личному распоряжению президента РФ дело о финансовых махинациях в партии национал-демократов направлено на доследование. Ведет его прокурор по особо важным делам Коряковцев Н. И. Басягин Н. К. с 20. 10. 99 г. от дел отстра­нен и находится под домашним арестом по распоряжению Генерального прокурора. С Мотвийчук Н. В. взята подписка о невыезде, однако по подложному паспорту на имя Часовых Н. В. 06.12.99 г. она ходатайствовала о въездной визе в по­сольстве Бельгии. Ранее по этому паспорту она выезжала в США, Швейцарию, Бельгию, где имеет счета в крупных бан­ках.

Мотвийчук Н. В. находится на особом учете. См. раз­дел 1 — 5».

В этот раздел Бехтеренко даже не стал входить. Там нахо­дились все те, за кем установлены категории наблюдения, прослушивание телефонов и так далее. Представление о по­допечной он и без того имел полное. «Штучка» была еще та, прекрасный гибрид времени и нравов. Партийное прошлое и авантюрное настоящее породили беспринципность. «А мы здесь, Святослав Павлович, не от шоколада изжогу имеем», — вспомнилось вдруг, как отвечал ему Гриша Лаптев, когда он заходил в его лабораторию и подначивал насчет сидения у экрана. Такой вот телевизор: пару раз программок насмот­релся, порнушки всякой и спокойно дома объявляй: «Жена, ни с вечера, ни с утра ничего не будет, потому что ничего уже нет».

И все же настоящее требовало принимать решение.

«Интересная картина получается, — размышлял Бехтерен­ко, — мы берем Мотвийчук, обязаны передать после дозна­ния Коряковцеву, а Гуртовой позже вытащит ее, пользуясь доступом к президенту. Обелит мадам, президент поверит. Бесплатный труд получается?»

Он не успел додумать, что из всего этого получится: сни­зу сообщили, что ордер получен и опергруппа готовится к выезду.

— Только маленькая заминка, Святослав Павлович, Мот­вийчук на допрос рвется, — доложил дежурный.

— Да пошел он к бениной маме! — ругнулся Бехтеренко.

— Понимаете, Святослав Павлович, Мотвийчук настаи­вает, говорит, что знает какую-то тайну.

— Блеф, — не сдавался Бехтеренко. — Сидеть не хочет!

— О Трифе...

Бехтеренко остыл. Куют железо, пока горячо — старое доброе правило. Он взглянул на часы. Допустим, минут два­дцать — тридцать он потратит на сынка... Ничего страшного не произойдет. Пока никто телефоны не обрывал, отпустить бедного мальчика не требовал, главная магэсса карами не смущала...

«Или как там будет правильно: магэсса, магиня?..»

— Давай, но пошустрее. Выезд отложить на полчаса.

Через пару минут Мотвийчук стоял перед полковником

Бехтеренко. По виду не скажешь, что отсидка в камере с пред­стоящим переездом в СИЗО убила его наповал. Наоборот, он появился, ровно ничего не случилось, непотопляемый фре­гат УРО — ни больше, ни меньше.

— Хочу сделать заявление, — сказал он с хитрецой.

— Делай, — выжидал Бехтеренко. Сесть не предложил, и Мотвийчук переминался с ноги на ногу.

— А что я буду иметь? — ухмыльнулся он. Повторная встреча представлялась ему несколько в ином плане.

— Бледный вид и макаронную походку, — отрезал Бехте­ренко. — Делай свое заявление или проваливай, откуда при­шел.

— Как же так? — пошел пятнами Мотвийчук. — Чисто­сердечное признание, то да се.

— Ты пришел делать заявление, сообщить некую страшную тайну, вот и пугай меня, а там посмотрим. Торг неуместен!

— Если так... — озадачился Мотвийчук.

— И только так! — поднялся с кресла Бехтеренко, на­девая куртку.

3*

— И про Трифа не надо?

96

— Через тридцать суток.

— А я раньше выйду! — нахально заявил Мотвийчук.