Набат-3

— С какой стороны посмотреть. В Германии после вой­ны немецкое поголовье окрепло, а не жидовское, немец себя арийцем почувствовал, хозяином. Был, значит, толк в нацизме. А у нас жид на жиде сидит и русское стадо погоняет. Так вот своим стадом мы сами управлять ста­нем, если оно очеловечиваться не желает. И с наркотой справимся, и голубым в задницы чопики забьем, и алко­голизм искореним. Потому что наши мальчики про Иису­са знают, про непорочное зачатие информированы и боль­ше ничего им знать не положено. Как вам простота управления?

Не вы первый, но соблазн велик' еще раз попробо­вать. Вам попробовать, — подчеркнул Судских. — Почему бы вам не исследовать порочность этого пути?

— Для этого вы есть, Игорь Петрович, — умильно, как пойманный па шкоде мальчишка, улыбнулся Буйнов. — Я практик, а для теоретических изысканий у вас все будет. И вашего Лаптева уговорим, и Бехтеренко, а главное, здесь вас ни одна собака не тронет, потому что мы вас уважаем, вы нам искренне нужны. Именно здесь вы нужны России. А российских националов боятся и уважают все. О фа­шизме тявкают всякие герберы, осторожно облаивают ум­ные Шендеровичи, кобзоны вынюхивают, нельзя ли пово­док надеть. Отчего, Игорь Петрович, шавки тявкают на волкодава?

— Or страха, — не задумываясь сказал Судских.

Прежде чем ответить. Буйнов переварил емкость ответа:

— Умный вы мужик, Игорь Петрович. Именно от стра­ха. Чтобы хозяин не забывал волкодава кормить. Иначе волки и сучью псарню, и овчарню порежут.

— Я это осмысливал иначе, — возразил Судских.

— Иначе Гитлеру никто бы грошика не дал на весь его нацизм. Санитарная операция, Игорь Петрович. Выдумае­те, я не понимаю, что национализм — явление скоротечное? Больше других, уверяю вас. Многие всерьез рассуждают о необходимости оздоровления нации, и никто не задумыва­ется, что речь идет именно о медицинской стороне термина и меньше всего о духовной. О санитарии тела. Русская по­словица не случайна: в здоровом теле — здоровый дух. Ка­жется, должно бы наоборот. Вам не кажется?

— Как-то не задумывался, — ответил Судских. Поста­новка вопроса сбивала с толку.