Набат-3

Илья позвонил приятелю, сидевшему в таком же дерьме и с деньгами, которые в любой момент могли заплакать. Они посетовали на бедственную участь братьев-евреев в этой триж­ды сраной земле, где некому продать трехэтажный особняк за свою стоимость и «шестисотый» «мерседес», нельзя вы­везти собственные картины кисти Куипджи и Левитана, на­шею человека, и главное — некому пожаловаться. Гои опять ополчились на бедных евреев, опять надвигаются 1рабежи и разбой. Да-да! Ой как плохо...

— По я им не дамся, — твердо сказал Триф, приступая к сооружению чучела. — Моих денег они не получат.

Тотчас из трубки закапали слезы приятеля: обложили со всех сторон, свои жалкие три миллиона баксов он вы­нужден похоронить, держал по глупости в чулке, теперь бери этот чулок, натягивай на физиономию и под мост...

-- А как ты умудрился выпутаться? — Вопрос как обу­хом по голове.

Тут умный Илюша и рассказал, что нащупал лазейку к одному банку и тот гарантирует ему кэш на той стороне.

— Боже мой! — возопил приятель. - Илья, как ты можешь пе протянуть руку помощи товарищу? Или ты пе еврей?

— Я не отказывал тебе в помощи, — оскорбится Триф. — Готов помочь, но только тебе. Горлышко узкое, всем не про­лезть.

— Илюша, пе дай погибнуть!

— Пе дам, — заверил Илья. — А дам тебе помер теле­фона для связи с офицером банка. Он наш человек. Толь­ко очень прошу, не делись пи с кем, хоть с самим папой.

Приятель клялся мамой, что тайна умрет вместе с ним. Л Именно это и хотел услышать Илья Гриф. Теперь бра- тья-евреи замусолят телефончик до н еузна ваем ости Ее л и у1' еврей клянется мамой, значит, продаст всех. г> * Гхорошим настроением Илья подписал'месячный до­говор с эмиссаром банка и уже не боялся октябрьских хо­лодов. Всякий раз, когда он прикипал к экрану компью­тера, где высвечивались поступления на указанный шведом счет, он диву давался, как много наворовали собратья и как они неразборчивы в средствах и клятвах. За день счет вырастал на десять—двадцать миллионов, за неделю перева­лил за сто, 30 сентября на нем осело более пятисот мил­лионов, и на 4 октября Триф заказал авиабилет на Сток­гольм. Из страны пока выпускали спокойно, однако багаж исследовали тщательно. Много собратьев стояло в очереди.

«Ишитс, несчастные той! — насмехался Илья, наблюдая без эмоций за возней таможенников. — Я отдаю вам свой особняк вместе с «мерседесом» и любовницей. Живите!»