Набат-3

— Успокойтесь, Игорь Петрович, — остужал Буйнов. — Сейчас не время обобщать. Я с вами откровенен по одной и весьма важной причине: вы с нами или собираетесь нас по­кину! ь? Я ведь не ставлю вопрос: или против нас? Каждый человек, тем более честный человек, волен выбирать свой путь без подсказок. Только я хочу уберечь вас от излишней доверчивости. Я понимаю, что вы прямо сейчас готовы сбе­жать отсюда и никакие доводы вас не остановят. Что после­дует затем? Вас арестуют и долю будут разбираться, есть за вами вина или нет. Если ист — обязательно найдут. И слух будет опережать действия ваших друзей, что вы государствен­ный преступник. А за это время вас выжмут на жмых, от вашей спортивной стати останутся «галочки Коха. Это ешс в лучшем случае, а в худшем — с вами поработает ОМОН. Сейчас, как говорится, круче солнцевских только шаболов- ские. У этих ребят один способ дознания: мешок на голову и дубинкой но всем частям. Знаете, почему с мешком на голове?

Судских настороженно молчал.

— Чтобы не видеть, кто в мешке, вдруг родная мама. Повторяю: для них ничего святого нет, ваша жизнь для них ничего не значит. А для нас очень значит.

— При чем тут — я ваш или не ваш? — пытайся уяс­нить ход рассуждений Судских.

— Это президенту безразлична судьба его вчерашних друзей и помощников, а за своих мы горло перегрызем. Удовлетворены, почему я так настойчив?

И все же я не имею права с бухты-барахты перейти к вам на службу. Тут антипатии и симпатии роли не игра­ют. Поймите меня правильно, письменного приказа о моем отстранении мне никто не вручал. Здесь я педант. Приняв ваше предложение, я автоматически признаю вину, кото­рой за мной не водилось. Давайте дождемся встречи с Бех­теренко.

— И ведь не могу вам возразить, развел руками Буй­нов. — Редко встречаются в наше время кристально чест­ные люди. Вы из таких, и скажу заранее в знак моего к вам высокого уважения: что бы с вами ни случилось, при­мете вы мое предложение или нет — горло перегрызу ва­шим обидчикам.

— Спасибо. — буркнул Судских. Он чувствовал себя неловко и всегда испытывал неловкость, когда кто-либо уверял его в дичайшей к нему нежности. Ничего особен­ного в нем нет.

— Только машину от Бехтеренко не ждите. По приказу Барабашкина перекрыты все дорог и но плану «Сирена», — сказал Буйнов, протягивая Судских сто рублей.

— Откуда вам это известно? — спросил Судских, ма­шинально протягивая руку за деньгами.