Набат-3

— Нам повезло, — отвечала девица. — ОМОН отменя­ется. Нас ментам отдали и повезут в сто сорок шестое отделение, а я там все ходы-выходы знаю. Нас ОМОН за отбросы посчитал, а мы ментам нос утрем. Лады?

— Лады, - за обоих ответил сосед Судских.

— Тогда по моему сигналу. Тихо...

В «воронок» подсели два милицейских ефрейтора, и машина тронулась. Они всем видом своим давали понять, что ничего общею с задержанными не имеют, но еще отыг­раются над ними за ночной рейд. Один изредка бил кула­ком в ладонь, другой, по причине полной сопливости, пе­рекладывал на коленях автомат то так то эдак.

Как и предсказывала девица, через двадцать минут «во­ронок» остановился у 146-го отделения милиции. Они выш­ли за ефрейторами и пошли гуськом, а те даже не огляды­вались, идут за ними или нет. Их считали рабами.

— Два бомжа и соска, доложил один из ефрейторов у стойки дежурного, где восседал унылый капитан.

- Соску в дежурку, а этих... сами знаете.

Всех троих повели коридором. Девица шла впереди; оглянувшись, она подмигнула Судских и показала на бо­ковой коридор.

— Стоять, — с ленцой велел ефрейтор у двери рядом с боковым коридором. Он сунул дубинку под мышку, от­пирая дверь, другой стоял рядом, поигрывая своей ду­бинкой.

Девица сориентировалась раньше всех. Едва первый ефрейтор вошел в дверь, она пихнула второго и рванулась в боковой коридор. Ефрейтор от неожиданности потерял равновесие, шлепнулся на зад, Судских с напарником ки­нулись за девицей. Упавший ефрейтор изловчился и схва­тил напарника Судских за штанину, тог по инерции нава­лился на спину Судских и сбил его с hoi-. Падая, Судских подвернул лодыжку.

— Беги! — посторонился на полу Судских, давая доро­гу собрату по несчастью, перекрывая путь погоне. Па шум и крики ефрейторов сбежались человек пять ментов и, не расспрашивая, что произошло, взялись охаживать чужака дубинками. Судских изворачивался как мог, зато молоти­ли его от души: за то, что чужак и попался, за то, что зарплата маленькая, за то, что не подставил другую щеку, за собственную тупость и бессонную ночь — за все. Когда раздался окрик дежурного капитана, Судских уже терял сознание. За сегодня на нем отыгрались три ветви власти, так сказать.

— Убежали двое, товарищ капитан! Этого еле перехватили.

— Вижу. Отставить...

Он нагнулся надлежащим, приподнял веко, пощупан пульс.

— Вроде жив. Врача сюда!

Вместо врача появился хмурый подполковник., завис над распластанным Судских.