Набирая силу

Хотя, по-моему, при такой погоде можно без опаски устроить концерт духового оркестра. Все равно никто ничего не услышит.

С падением нам повезло, шлепнулись мы не на камни, а в глубокую выемку, заполненную водой. Ничего не сломали и даже не вымокли.

Потому что вымокнуть до этого успели.

До последней нитки.

Не сговариваясь, юркнули под козырек штольни. Здесь было сухо и даже не так шумно, как под открытым небом. Прямо какая-то магия подземелья, не иначе.

— Гед, мы ничего не сможем сделать в такую погоду, — чуть не захныкал Бяка. — Надо уходить. Надо быстрее уходить. Пока не поздно.

— Тебе не нравится погода?

— А кому такая погода понравится? Только лягушкам.

— Значит, диким она тоже не нравится, они сидят по избам, и мы почти ничем не рискуем, — разумно заметил я. — Надо быстрее вытащить Гурро и свалить отсюда, пока греметь не перестало.

На этих словах из недр штольни послышался тяжелый звук, напоминающий горестный вздох огромного существа. И где-то в совсем уж дальних глубинах что-то тонко запищало, будто пытаясь имитировать смех совершенно неподходящими звуками.

Я и сам не понял, как очутился снаружи, под дождем. И Бяка стоял со мной рядом. Упырь сжимал топорик на изготовку и с ужасом таращился в сторону штольни, которая проявлялась во мраке лишь при вспышках молний.

Это что за звуки? Ответа у меня не было. Как и желания возвращаться под своды подземелья, чтобы выяснить, что же за чертовщина там происходит.

Пусть она там и дальше происходит, а мы отсюда пойдем.

Дело не ждет.

Клетку мы сразу найти не смогли. Ливень вроде как начал потихоньку стихать, но видимость оставалась отвратительной. Пока не споткнулись о деревянные рельсы, крутились без толку на дне котловины. Даже с найденным ориентиром вышли к арке не сразу. Тоже пришлось порыскать по сторонам, пока чуть лбы не расшибли о клетку, внезапно показавшуюся перед нами.

Я шлепнул по толстому брусу ладонью и негромко крикнул:

— Господин Гурро, вы здесь?

Клетка качнулась, и тут же услужливо сверкнула молния, на миг осветив часть лица и глаз, нехорошо уставившийся на меня.

А затем подзабытым голосом проворчали:

— А где я, по-твоему, должен быть? И зачем кричишь? Первый раз вижу крикливого рыболова. Рыба тишину любит, это все знают. Я ведь не глухой, уши эти родичи ишаков отрезать мне не догадались.

Поразившись тому, что узник ничуть не удивился нашему появлению и с ходу меня опознал, несмотря на мрак, ливневые струи и зачерненное лицо, я снизил тон и торопливо протараторил:

— Мы пришли вас освободить. Подождите немного, сейчас разберемся с дверцей.

— Нечего с ней разбираться, — буркнул Мелконог. — Ключ нужен. А ключ у толстяка-кузнеца.

Сильно сомневаясь, что кузнец предоставит нам ключ тихо и без насилия, я предложил альтернативу:

— У нас есть топорики. Можно попробовать разломать клетку.

— Топорики у вас, может, и есть, а вот ума у тебя нет вообще. Это железное дерево да стальные скрепы. Даже с хорошим топором день-деньской рубить придется. Но если оставите мне один топорик, попробую кого-нибудь угостить по башке, когда откроют дверцу.

— Нет, я лучше посмотрю замок.

— А что на него смотреть? Иль ты замков никогда не видал?

Не ответив, я обернулся к Бяке:

— Помоги мне. Пригнись вот здесь, а я на тебя встану. Замок неудобный.

Замок выглядел так, как должна выглядеть мечта начинающего взломщика. То есть огромный, с зияющей скважиной под увесистый ключ, которым, если возникнет нужда, можно отмахаться от стаи крысоволков. В фактории я такие видел и еще там отметил примитивизм механизмов. Закрывают они надежно, но не требуются великие познания, чтобы справиться с ними подручными средствами.

Спасибо, что подручные средства не пришлось искать. Как выяснилось, узкие клинки метательных ножей прекрасно подходят на роль отмычек, если речь идет о столь грубом изделии.

Но с ходу замок не поддался. Я быстро понял, что и как следует делать, но заменитель отмычки на то и заменитель, со своим делом справлялся не столь хорошо, как полноценный инструмент. Да и то, что работать приходилось на ощупь, не добавляло удобств.

С другой стороны при вспышке молнии сверкнул отблеск от глаза Мелконога:

— Парень, ты чего там копаешься? Ты что, вор?

— Почему вор? Я ничего ни у кого никогда не воровал.

— Ну а сейчас чем занимаешься?

— Как это чем? Я вас освобождаю. Это не воровство.

— Вот же болван. Я о замке. Ты взломщик. Значит, вор.

На такой наезд следовало отвечать коротко и жестко. И я не стал с этим делом затягивать.

— Во-первых, я не взломщик. Я просто человек, немного разбирающийся в механике. Можете спросить у кузнеца в фактории, он делал для моих снастей катушки по моим чертежам. А во-вторых, если будете грубить, мы просто пойдем дальше. А вам, может быть, оставим один топорик и пожелаем удачи.

— Открывай давай, хватит уже болтать. Без меня вам, обормотам, и трех шагов по лесу не сделать. Не знаю, откуда вы такие красивые здесь взялись, зато точно знаю, что вы понятия не имеете, во что вляпались. А я вот понимаю. Давай-давай, шевелись.