Набирая силу

На этих словах замок наконец сдался. Откинув его дужку, я едва успел отскочить от стремительно распахнувшейся двери.

Получен личный знак навыка «начинающий взломщик».

Ух ты. Даже подзаработать получилось.

Но, получается, Мелконог в чем-то прав, когда говорил о воровстве. ПОРЯДОК дал мне не знак механика, а знак взломщика. То есть однозначно связал мое деяние с криминалом.

Он вывалился из клетки и плюхнулся в лужу на колени. Потряс головой, медленно поднялся, крутанул корпусом в одну сторону, затем в другую. Замолотил руками перед собой, будто работая гигантскими ножницами, и пояснил странности своего поведения:

— Размяться надо чуток. Клетка у них для баб мелких, а не для серьезных мужиков. Чуть деревянным не стал.

— А нельзя ли размяться в лесу? — предложил я. — Чем быстрее мы отсюда уйдем, тем лучше.

— Да говорю же, далеко не уйти. Тут не все так просто. Надо подготовиться нормально.

— Как подготовиться?

— Ты чем слушаешь? Говорю же, нормально надо к такому готовиться. Соль нужна. Дождь стихает. Без соли даже думать нечего.

— Соль? — удивился я.

— Угу, — кивнул Мелконог. — Далековато меня на север занесло, тяжко будет назад дорогу искать. Но тут все понятно, тут не просто так частокол не поставили, тут они другим оберегаются. С солью, может, и выберемся. Да и топор хорошо бы мой найти. Негоже доброе оружие этим псам оставлять.

Ну ладно, топор я еще понять могу. Но соль-то тут при чем?

Может, я ошибся по поводу Мелконога? Может, у него в плену крыша поехала и мы выпустили безумца? Да нет, непохоже. Он действительно знает что-то, о чем я даже не подозреваю. И это нечто имеет огромное значение для спасения и, по его мнению, в дополнительных пояснениях не нуждается.

Да и где взять время на эти самые пояснения? Нам сейчас не до разговоров.

Мелконог походкой полностью уверенного в себе человека направился в сторону домов. Нам не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

Дома, кстати, начали проявляться во мраке. Точнее, не дома, а свет в одном из окон, вместо стекла затянутых тонкими склеенными пластинками слюды. Дождь успокаивается на глазах, гром все еще гремит, но уже не над головой, гроза удаляется.

Добравшись до навеса, под которым располагалось кузнечное хозяйство, Мелконог подхватил здоровенный молот, крутанул его, перекинул из руки в руку и, обернувшись к нам, мрачно произнес:

— Рядом со мной не маячьте, но и далеко не отставайте. Не то потеряетесь.

— А зачем вам молот? — задал Бяка глупый вопрос.

Мелконог ответ зажимать не стал:

— Молот нужен затем, чтобы им стучать. Станете под ногами пугаться, стукну по вам. Темно тут и мокро, тяжело разбираться, кто свой, а по кому веревка плачет. И если стрелять станете из арбалета, не вздумайте в меня попасть. Я не люблю, когда в меня попадают. Злым от этого становлюсь.

Я не стал объяснить, что тетива у арбалета и самодельного лука вымокла и толку от такого оружия сейчас не больше, чем от плевков. Да и Мелконог не в том настроении, чтобы долгие разговоры вести. Уже отвернулся и бодро направляется к дверям самого большого дома.

Интересно, что он задумал? Собрался прокрасться туда и, никого не разбудив, выбраться со своим топором? Но ведь в оконце просматривается свет, там кто-то бодрствует.

Что он задумал? Как собирается обмануть тех, кто не спит?

Ответ я получил через секунду. Ничего Мелконог не задумывал. И обманывать никого не собирался. Он, похоже, вообще не любитель что-либо усложнять. Прямолинейно и без хитростей делает то, что должен делать.

Ему нужны соль и его топор. И он шел за ними, ни от кого не скрываясь и никуда не сворачивая.

Дверь запирала помещение, в котором могло обнаружиться и то и другое. Поэтому Мелконог снес ее плечом. Почти без разбега снес, просто прыгнув с пары метров, и уже в полете, набычившись, как атакующий бизон, устроил из тела подобие тарана.

Роста в нем, может, и не слишком много, зато за счет ширины плеч и прочих габаритов по весу может дать фору профессиональным баскетболистам. Плюс он далеко не нулевка, от ПОРЯДКА немало Силы урвал. Дверь, сбитая из толстых досок, вылетела будто картонная.

Он рванул внутрь, отводя молот назад и изрыгая столь изощренные ругательства, что я, несмотря на остроту момента, заслушался.

Что происходило в доме, мы не видели. Зато слышали прекрасно. Удар, еще удар, дикий вопль, тут же стихнувший. Многочисленные крики испуганных людей. Снова удар. Звон металла. Треск чего-то ломаемого.

И все те же ругательства, вперемешку с относительно приличными криками:

— Бегите, дурни! Подальше от проклятой дыры бегите! Кто бегает медленно, тот труп! Пшел вон, не то и тебе достанется! Тупые никчемные недоумки! Вы не люди, вы корм для червей!

В подсвеченном изнутри дверном проеме потемнело — к нему кто-то приближался. Я напрягся, приготовившись метнуть нож. Дождь так и не прекратился, лил серьезно. Сталь в мокрой ладони держалась как-то неправильно, что нервировало.

Так можно и промахнуться.