Наблюдая за Большой медведицей

— Эй, здесь есть кто-нибудь? — крикнул Могильников.

Ответом ему была тишина.

— Мы — туристы! Заблудились, ищем выход к людям, нам нужна помощь! — снова крикнул Олег Уюкович.

Тишина.

— Никого нет.

Гул усилился. На втором этаже что-то заскрипело, причем туристам показалось, что там кто-то ходит.

— Мы же говорили, — заплакала Лея, — давайте уйдем отсюда, здесь живут призраки, и, скорее всего, недобрые!

Группа все же прошлась по первому этажу. Никого нет. Обычное заброшенное здание, которое покинули, судя по разбросанным вещам, в спешке. В каких — то комнатах лежали письма, пожелтевшие газеты, игрушки, разбитая мебель. Эдкевич нашел отсыревший паспорт на имя Дурак Иван Иванович.

— Думаю, нелегко этому парню в школьные годы жилось, — пошутил он и положил документ обратно.

Затем на глаза попался рисунок, вроде бы и детский, но ребенок явно рос с психическим расстройством. На тетрадном листе нарисована девочка с крестиками вместо глаз и топором в руках, которая бегала за другой девочкой без руки. На стене в этой же комнате чем-то красным было написано: «Welcome to Ад!».

— Видимо, человек прогулял один урок английского языка, — хмыкнула Дарьян. — Тощий, перестань уже стучать зубами, надоел! — рыкнул.

— Я и не стучу, — спокойно ответил Мишка. Дарьян повернулся — Лея и Тощий стояли за ним. Зубами не стучали, не тряслись. В комнате кроме них, троих никого не было, а звук раздавался отовсюду. Мурашки Дарьяна приняли боевую стойку, да еще Тощий с Леей слишком уж подозрительно стали спокойными и смотрели на Дарьяна, не отводя взглядов.

— Какие — то вы странные, ребята, — протянул он и сделал шаг ближе к окну.

— А мы просто смирились с тем, что призраки заберут наши души, чего уж тут паниковать, — рассудительно ответила Лея.

Позади ребят с потолка упал кусок штукатурки, оба взвизгнули и спрятались за Дарьяна.

Между тем, чьи-то зубы все стучали и стучали…

— Уходим, недоброе это место, — решил Дарьян, и все трое на цыпочках вышли из комнаты. Затем так же, крадучись, двинулись в комнату, где находился Могильников.

В соседней комнате Эдкевич, наконец, наигрался с заводной игрушкой. «Надо же, советский заводной механизм работал, как часы и игрушечные зубы после завода минут пять весело выбивали дробь…» — поразмышлял парень.

В холле на втором этаже окно было разбито уже давно. Через проем за многие годы внутрь здания проросла ветка дерева. Под ветром дерево покачивалось, ветка стучала по стене и терлась о деревянную раму, издавая не самые приятные звуки. Именно их и слышали туристы. Лучше всех — Эдкевич, так как ближе всех находился к источнику. Но паниковать парень не стал — мало ли что и где скребет? Вышел из комнаты — перед ним пробежали Том и Джерри. На самом деле это были куница и знаменитая белка Иван, но ведь парень этого не знал. Эдкевич дернулся от испуга, но постарался не поддаваться панике. Однако его нервная система с этого момента находилась в полной боевой готовности.

Наконец, все собрались в комнате, где стоял Могильников. Сгрудились вокруг патологоанатома. В какой-то момент такое дерзкое нарушение личного пространства, как выразился патологоанатом, ему надоело. Он внимательно посмотрел на каждого, туристы смотрели на него, как дети на маму.

— Вы что, конфетку хотите? — буркнул Олег Уюкович. У Эдкевича заурчало в животе. Последовала цепная реакция — у всех заурчало в животах.

— Поесть надо, — констатировал Могильников, — и отойдите от меня, чего облепили, как муравьи муравейник! Как на медведя с боевым кличем нападать — это вы без колебаний, а воздуха в доме бояться — так это самый страшный зверь, — прорычал он.

— Пап, серьезно, в этом доме что-то или кто-то есть, — сказал Дарьян, — неспокойно мне что-то.

— В этом доме с вашим приходом поселилась только ваша дурость! Отойдите от меня! — рявкнул Олег Уюкович.

На втором этаже упало на пол что-то тяжелое. Все пригнулись. Тощий снова застучал зубами.

Могильников снял ружье с плеча и направился наверх, остальные — за ним. Олег Уюкович аккуратно поднимался по скрипучим, потрескивающим под ногами ступенькам лестницы. На стене в лестничном пролете увидели нарисованный силуэт человека.

— Как в Припяти, — кратко отметил Могильников.

— Может, мы не заметили, как до Чернобыля дошли? Сейчас мутанты всякие, приведения потянутся, — выдал Эдкевич, затем резко остановился, чтобы все обратили на него внимание, — или души темных ликвидаторов ЧАЭС! — сказал он очень выразительно, максимально правдоподобно разыграв испуг.

— Тьфу! Эдкевич, — фыркнул Дарьян.

— Давайте уже осмотрим быстрее дом, и вернемся в лагерь. Я и Дарьян — направо, Эдкевич и молодожены — налево, — распорядился Могильников. Лея, услышав теплое слово «молодожены», заулыбалась.

Группа разошлась. Эдкевич решил начать осмотр с конца коридора, с самой дальней комнаты, Лея и Тощий зашли в ближайшую. Мишка дрожал, Лея светилась. В голове ее выстроилась чудная картина: свадьба, детишки и кофе с зефиром у камина. Выбежала мышка, запищала, пробежала под ногами. Зефир с камином пропали, девушка заверещала.