Наблюдая за Большой медведицей

— Володя, беги! — закричала Оленька, которая зашла в гостиную вслед за Романом. Из соседней комнаты на него бросился крепкий мужик, и без камуфляжа было видно, что он из спецподразделения. Попытался схватить Бегемотова, но тот вытек из его объятий, словно вода, и кинулся на улицу. Однако на выходе из двора его уже ждал лейтенант Пьянковски. Володя оказался между двух огней: впереди старлей, позади — крепкий мужик. Пьянковски замахнулся — промахнулся, Бегемотов проскользнул под его рукой и со спины толкнул в спецназовца. Выбежал за ворота — еще один служивый схватил его за руку. Володя применил болевой прием, мужик получил растяжение. Капитану Дубанько, который, как вы помните, тоже был в отряде по поимке страшного преступника всех времен и народов Бегемотова, Володя дал по шее, чтобы временно вывести его из строя. Но сбежать ему все же не удалось. Неожиданно ему прилетел удар в живот, затем крепкая рука повалила его носом в землю. Бегемотов услышал звук передернутого затвора.

— Куппоне, не усердствуй! — рявкнул Сталин, который стоял рядом с внедорожником.

Что же предшествовало встрече непримиримых врагов? Где Бегемотов прокололся?

Оказывается, когда Сталин, Дубанько и другие полицейские в сопровождении Николая Куппоне прилетели на вертолете на базу к Атасу Жёлуеву, браконьеры, заявившие, что являются добропорядочными охотниками, пояснили, что Бегемотов со своей бандой их избил и сбежал в сторону «Кривой ручки». Сталин с командой тут же вылетел в поселок. Прибыли, вертолет оставили в деревушке за двадцать км. До нужного места добрались на арендованных у местных жителей автомобилях. Сталин принял решение ждать Бегемотова столько, сколько понадобиться. И дождался.

— Ну что, товарищ Бегемотов, вот ты и добегался, — с чувством победителя заявил Сталин.

Куппоне нагнулся к Володе.

— А ты, *пип-пип-пип*, думал, что я тебя не достану никогда? Хотел безнаказанным остаться за то, что сделал со мной? *Пип-пип-пип*! Поверь, теперь я позабочусь о том, чтобы в тюрьме жизнь показалась тебе горькой! *Пи-пип-пип*! Будешь любовницей для местных зэков, *пип-пип-пип*! (*пип-пип* — это ужасно некрасивые матерные слова)

Из дома выбежали туристы, первой — Оленька.

— Что вы делаете?! Отпустите его! — верещала девушка.

— Ольга? Ольга Петроградская?! — выпучил глаза Дубанько.

— Дядя? — опешил Тощий.

— Мишка! — засуетился капитан, кинулся обнимать племянника. Оленьку пришлось сдерживать крепкому мужику.

— Так, туристы, спокойно! — раздался командный голос полковника. — Пьнковски, надень на Бегемотова наручники и караульте его, как собственную невесту, чтобы не сбежал, — затем он снова повернулся к туристам: — Вас никто не тронет. Я — полковник полиции Геннадий Сталин. Это, — он указал на Жукова, — директор ФСБ Жуков в отставке. Это — капитан Дубанько. Мы задержали лидера опаснейшей банды «Кривая панда». Нам стало известно, что он скрывается от возмездия в вашей группе.

Оленька хотела сказать, что туристы обо всем знали, но ее остановил Куприянов, отвел в сторону и шепнул, что сейчас не время для геройства, Сталин может привлечь всех за соучастие. Ольга возмутилась, но потом разум все-таки взял вверх. Тем более, что Александра Казбековича поддержал и Валенов.

— Если кто-то из вас с ним сдружился, сопротивление органам оказывать не рекомендую, иначе, как любит говорить капитан Дубанько, всех посадим в тюрьму.

Ольга снова чуть не ринулась в бой.

— Оля, тише! Не вмешивайся! Они все равно меня до места не довезут, — подозрительно спокойно предостерег ее Бегемотов.

— С чего такая уверенность, бандит? — задал вопрос Сталин.

— Я сбегу, что бы вы не делали. Вас вокруг пальца обводит самый настоящий кровавый барон, Куппоне… а вы думаете, что меня сможете задержать? Ну, питайте иллюзии…

— Ясно, — буркнул Сталин.

Из дома вышли Дарьян и Олег Уюкович.

— О, и ты здесь, — заметил приемного сына Николай Куппоне, — мать обрадуется. А Могильников, как только увидел врага, отодвинул, как пушинку двух крепких офицеров и ринулся к Куппоне.

— Ну, сволочь, держись! Я тебя, *пип-пип-пип* сейчас заживо зажарю! — Могильников старший был в ярости.

— Я сказал, чтобы ты к Дарьяну и на метр подходить не смел! — заорал, в свою очередь, Куппоне.

— Остынь, папа, чего махать кулаками после драки. Оставь это мне, — остановил Олега Уюковича сын, — зная твою силу, могу с уверенностью сказать, что капитан и тебя в тюрьму отправит за тяжкие телесные повреждения. А я не хочу больше жить без отца, — улыбнулся парень, но говорил он серьезно.

— Дома поговорим, сосунок, — услышав слова Дарьяна, рявкнул Куппоне, — под домашним арестом теперь будешь сидеть!

Дарьян подошел к Куппоне, оглянулся на отца, а затем ударил отчиму коленом в пах.

— Это тебе за отца! — тут же влепил ему по челюсти: — А это за то, что у меня не было детства из-за тебя, сволочь!

Пьянковски еле-еле оттащил младшего Могильникова от Куппоне.

— Да я же вас со света сживу! — процедил бандит, сплевывая выбитый приемным сыном зуб.

Бегемотов кашлянул, все обратили на него внимание.