Наблюдая за Большой медведицей

С левой дороги послышался грохот. Он приближался. Лее стало страшно, она вцепилась в руку Тощему ногтями так, что тот заорал. Кстати, Миша теперь уже был укутан в две кофты и куртку, на которую сверху был накинут дождевик. В левой руке он держал флягу со спиртом, в правой — кружку с чаем. Когда Лея вцепилась в его руку, фляга Могильникова упала на землю. Науке ранее не был известен способ моментального согревания организма человека. Здесь и сейчас его открыл Тощий. Достаточно просто пролить на землю немного спирта Могильникова и холод от тела мгновенно отступает, жар бьёт ключом. Когда патологоанатом расчехлил ружьё, Тощий сбросил все свои кофты-куртки и побежал куда-то в сторону. Эдкевич схватился за фотоаппарат.

— Олег Уюкович, вы — страшный человек, — вздохнула Кира.

— Ага, — хрюкнул Могильников и выстрелил в сторону Тощего, но так, чтобы в него не попало. Мишка упал на землю и закрылся руками. Лея кинулась к нему. Рядом с Могильниковым упала утка. В этом время старый УАЗ, который в народе называют «буханка», остановился посреди поляны, чуть дальше места, где лежал Тощий.

— Это за нами? — спросила Элина и многозначительно посмотрела на Романа.

— Час от часу не легче, — фыркнула Юлиана и закурила тоненькую сигаретку.

Из машины вышел невысокий старичок с тросточкой, в валенках, с длинными седыми волосами, заплетенными в хвост, в тельняшке и широких, потасканных штанах с дырками. Несмотря на свой вид старик не вызывал никакого отвращения, наоборот, он был достаточно обаятелен, а аккуратная щетина придавала ему некий шарм. Создавалось ощущение, что перед туристами стоит очень успешный человек, сколотивший по молодости огромную империю, а теперь переехавший в глушь проживать безбедную старость вдали от бурной светской жизни.

— Это что, волшебник? — хмыкнула Кира.

— Дамблдор, — пошутил Эдкевич.

— Бомж с московского вокзала, — вставил свои «пять копеек» Дарьян.

— День добрый, путники, — прокряхтел старичок, — не отведаете ли чаю, пирожков с яичками? — предложил дед.

— С чьими? — спросила Элина.

— Бычьими! — ответил старик. — Курочки померли все от глубокой депрессии…

Тощего стошнило. Старик, увидев, что одному из путников нездоровится, решил воспользоваться моментом.

— А если их ещё сметанкой полить… — он наблюдал за реакцией Мишки.

— Фуу! Прекратите! — хором промычали девушки.

— Ребята, туалетная бумага есть у кого-нибудь? — несчастно пропищал Худогубкин. — Я представил, как он их сметаной поливает и облизывает.

В этот момент Эдкевич жевал батончик, но после слов Тощего, желание доедать резко упало. Сергей выкинул батончик и закинул в рот пару мятных пастилок, чтобы хоть как-то не представлять себе эти пироги.

— Извините, что прерываю, господин комедиант, не изволите ли истолковать, почему этим прекрасным домом на колёсах управляете именно вы? — выдавил из себя Валенов.

— А чем я плох? Мне ружьё дай — я и воевать пойду! Думаете, я ненормальный? — бодро ответил старик и резко переключился на Могильникова: — Вот вы, господин хороший, с виду непохожи на военного человека, держу пари, и стрелять не умеете! Но ведь ружье носите с собой? Так почему же я, хоть и не похож на гонщика, не могу сидеть за рулем? Странный вопрос, — захихикал дед.

— Я… — выговорил Могильников, но его перебил Роман.

— Причем здесь он? Речь о вас, дед! Вы же не мешок с картошкой повезете! — наступал на старика руководитель.

— Ки…! — поправил его старик.

— Что? — переспросил Валенов.

— Мешки с картошкой, вас ведь много, — улыбнулся старик.

— Я не поняла, это он нас мешками сейчас назвал? — протянула Кира.

— Вы себя так назвали, туристики, — махнул рукой дед, — я лишь представиться хотел.

— С чего ты взял дед, что я с оружием обращаться не умею? — Могильников все-таки высказался, ведь слова старика его явно задели.

— Готов поспорить на пятьдесят рулей, что не умеешь! — хитро улыбнулся старик и указал на пролетающую над головами туристов утку. — Попадешь?

— Стоп! — возмутился Валенов. — Никаких споров! Если вы — водитель, то грузимся и трогаемся, некогда нам тут уточками меряться!

Но Могильников, не обращая внимания на слова руководителя, прицелился, нажал на курок и … не попал.

— Мазила! — радостно воскликнул дед. Могильников вскипел, и решил разобраться со стариком по-мужски. Но дед отвлек внимание патологоанатома криком: «О, Боже, какая утка!», непонятным для Олега Уюковича движением выхватил у него ружье из рук, ткнул прикладом в бок и толкнул на землю. Затем он прицелился в Могильникова и добавил: «Пожилых нужно уважать, а не ружья на них наставлять!». Сказал он это очень грозно. Но тут же улыбнулся, воткнул ружье дулом в землю и оперся на него.

— Петр Ильич меня зовут, — приветливо произнес дед, — велено вас встретить и отвезти к Лешему.

Опешили все и несколько минут молча переводили взгляды с лежащего на траве Могильникова на старика и обратно — дед уделал патологоанатома!?

— Леший? — наконец освоился с ситуацией Дарьян, — мы, случайно, не в фольклорный тур отправились?

— Это проводник ваш. Зовут его так, — ответил старик и снова улыбнулся.