Наблюдая за королевскими династиями. Скрытые правила поведения

Книга произвела эффект разорвавшейся бомбы и стала главной темой обсуждения во всех испанских средствах массовой информации. На самом деле проблема не в том, что София столь резко осуждает действия правительства социалистов — ибо она имеет на то полное право, — а в том, что она открыто призналась в этом. Так или иначе, королева позволила опубликовать свои личные мысли по поводу политики. Действуя подобным образом, она оказала плохую услугу монархии, которая до сих пор исполняла роль арбитра и никогда не вмешивалась в политические дебаты (за исключением того случая, когда подполковник Гражданской гвардии Антонио Техеро Молина 23 февраля 1981 года взял в заложники 350 депутатов испанского парламента, и лишь призыв Хуана Карлоса смог предотвратить кровопролитие). В стране, где столкновения между республиканцами и монархистами иногда приводят к ужасающим последствиям, королевская оплошность не прошла незамеченной. Так что Королевский дом поступил совершенно правильно, в спешке выпустив коммюнике, где утверждалось, что все опубликованные утверждения были высказаны в частной беседе, ошибочно истолкованы и никак не соответствуют истинным мыслям королевы. Подобные объяснения не слишком убедили публику, да и в любом случае, было уже слишком поздно. Конечно, королевская резкость произвела благоприятное впечатление на некоторых монархистов-консерваторов, не раз упрекавших Хуана Карлоса в излишней демократичности. Но ситуацию это не спасло. Когда речь заходит о политических играх, всегда нужно помнить, что дебаты и схватки существуют на уровне правительства, но никак не касаются короны. Левые и правые обсуждают вопросы, от которых зависит судьба страны, а король остаётся символом единства. Итак, София имеет право думать, что хочет — более того, подобные мысли делают ей честь, — но лучше бы ей воздерживаться от того, чтобы выставлять своё мнение напоказ. Королевская власть в Испании рискует подорвать свои позиции, если вступит в политическую корриду.

ЛИХТЕНШТЕЙН: ЕГО ВЫСОЧЕСТВО ТУТ НЕ ДЛЯ КРАСОТЫ СИДИТ!

Однажды, в Средние века, среди зелёных альпийских лугов появилось маленькое княжество. Жили в том княжестве люди равно богатые и скрытные, и был у них государь, который больше всего на свете не любил, когда кто-то указывал ему, как жить и что делать…

Княжеству Лихтенштейн пришлось ждать до тринадцатого века, чтобы стать государством в составе Священной Римской империи германской нации, но род Лихтенштейнов существовал уже в двенадцатом веке. В любом случае, первые государи даже не удосужились наведаться в своё княжество. Они предпочитали роскошь и блеск Вены, столицы Австрии, где можно было демонстрировать своё богатство. В то время никто не мог представить, что это крохотное пятнышко на карте однажды войдёт в историю как последний оплот Священной Римской империи…

Когда в 1806 году империя развалилась, Лихтенштейн стал независимым княжеством в составе Рейнского союза, который позже трансформировался в Германский союз. В 1871 образовалась Германская империя, и Лихтенштейн благоразумно предпочёл остаться вне нового государства. На этот раз крохотное княжество упорно отстаивало свою независимость.

Отсутствующие правители

На протяжении веков правители Лихтенштейна оставались верны любви к искусству и политике. Князь Иоганн II правил до 1929 года; благодаря его грамотному руководству страна не была вовлечена в Первую мировую войну. Он действительно заботился о Лихтенштейне, продвигал идею об образовании таможенного союза со Швейцарией, но всей его профессиональной сознательности не хватило на то, чтобы жить в княжестве! Он не скрывал, что в Вадуце — столице карликового государства — ему было нестерпимо скучно…

Франц I занял престол после своего брата в возрасте семидесяти шести лет; в отличие от Иоганна, он чаще заглядывал в Лихтенштейн. В 1938 году власть перешла к его внучатому племяннику, Францу Иосифу II, который решительно сломал традиции предков и сделал Вадуц своей постоянной резиденцией. Ему пришлось проявить немалую политическую изворотливость, чтобы избежать присоединения Лихтенштейна к Третьему рейху, дать пристанище беженцам и сохранить культурное великолепие и сокровища княжества. Государь проявлял заботу об экологии; под конец жизни он прослыл тонким ценителем искусства. Славный князь заслужил огромную любовь своих подданных и умер в Швейцарии в возрасте восьмидесяти трёх лет.

Ханс Адам знает, чего хочет!