Наблюдая за королевскими династиями. Скрытые правила поведения

У Люксембурга нет морских границ, что не может не радовать его жителей, поскольку больше всего на свете они ненавидят всяческие волнения! В конце 2008 года над столицей карликового государства сгустились тучи: великий герцог Анри заявил, что не собирается подписывать закон об эвтаназии по причине личных морально-этических убеждений. Действуя подобным образом, Анри I погрузил страну в конституционный кризис! В некотором роде он пошёл по стопам своего дяди, короля Бельгии Бодуэна, который в 1990 году отказался подписывать закон об абортах. Тогда всё удалось уладить при помощи ловкого политического манёвра: Бодуэна признали «временно недееспособным» в связи с его законным правом отказаться от исполнения обязанностей по религиозно-этическим соображениям. У правительства Бельгии никогда не возникало проблем с воображением — оно прибегло к процедуре, предусмотренной Конституцией на случай безумия или тюремного заключения монарха. Тот, в свою очередь, выпустил коммюнике, в котором с глубокой горечью констатировал, что закон сделал его единственным гражданином страны, лишённым права поступать в согласии со своей совестью. После того как правительство ратифицировало закон, монарх, естественно, получил обратно все свои права и привилегии.

Эвтаназия была разрешена в Бельгии и Нидерландах, несмотря на то что их религиозные правители этого не одобряли. Но решение, которое нашли в Люксембурге, оказалось более радикальным. Правящий с 2000 года Анри I осознавал, на какой риск идёт, выступая против правительства. Премьер-министр от Христианско-социальной народной партии Жан-Клод Юнкер утверждал, что понимает позицию главы государства, но это не помешало ему сразу же объявить о необходимости внести изменения в Конституцию, связанные с правами великого герцога. По его предложению термин «санкционировать» в 34-й статье следовало заменить на «ратифицировать». На первый взгляд, это ничего не значит, но герцог тем самым терял возможность влиять на процесс законотворчества, поскольку теперь от него требовалось в обязательном порядке подписывать принятые парламентом законы.

О чём говорят подобные примеры? Не противоречат ли они заявлениям о добропорядочности и сдержанности монархии? Напротив, они лишь подтверждают их! Во-первых, конституционные кризисы вызывают столько шума лишь потому, что случаются крайне редко. Во-вторых, они всего лишь свидетельствуют о естественной эволюции роли монарха, который делегирует управление делами политикам и подтверждает свою формальную функцию. И всё же, несмотря на определённые трудности, коронованные правители принимают участие в жарких дебатах, сотрясающих современное общество.

МОНАКО: ГОРНАЯ ЭПОПЕЯ ГРИМАЛЬДИ

В некоторых кругах знати считается хорошим тоном посмеиваться над карликовым горным государством и называть Монако опереточным княжеством. Это более чем несправедливо, поскольку одна из самых маленьких — и при этом самых известных в мире — стран может похвастаться исключительно богатой и древней историей.

Восхождение династии Гримальди началось с хитроумной уловки. В 1297 году Франческо Гримальди под видом монаха проник в генуэзскую крепость Монако, чтобы спустя некоторое время стать её правителем. Это событие послужило началом истории длиной в семь столетий, в течение которых горная страна повидала немало горестей и радостей, но судьба её оставалась неразрывно связанной с семьёй отважных авантюристов, некогда захвативших трон. На протяжении многих веков княжество оказывалось под протекцией либо под властью Генуи, Испании, Сардинии и Франции.

Большинство князей предпочитало пышность Версаля и соблазны Парижа тоскливому существованию в отдалённой провинции, которая в то время ещё не носила имя Ривьеры. Но пришёл девятнадцатый век, и правители наконец заинтересовались своим маленьким государством. После того как Франция отторгла в свою пользу большую часть территории Монако, княжество стало совсем крохотным^{13}.

Перед лицом сложной экономической ситуации Карл III решил превратить свои владения в роскошный туристический комплекс. Интуиция не подвела монарха: слава Монте-Карло загремела по всему миру; название этого города-казино очень быстро стало синонимом азартных игр и удовольствий, предназначенных для избранной публики, иначе говоря, элиты.

Альбер Путешественник, Луи II Вояка и Шарлотта Незаконнорождённая

В 1911 году Альбер I даровал Монако, где до тех пор существовал режим абсолютной монархии, первую конституцию. Тем не менее князь оставил за собой значительные права и привилегии. Этот монарх был известен своей страстью к путешествиям и исследовательским экспедициям. Искатель приключений и учёный… слава князя быстро вышла за границы его крохотного государства.