Наблюдающий есть наблюдаемое

И снова желание освободиться от амбиций – конфликт в пределах шаблона двойственности. Если вы научились не быть амбициозным в рамках этого шаблона, вы всё ещё находитесь среди противоположностей – и поэтому свобода отсутствует. Вы просто заменили один ярлык на другой, и потому конфликт продолжается. Можем ли мы напрямую испытать то состояние за пределами шаблона двойственности? Нам не нужно мыслить в терминах становления – это указывает на конфликт противоположностей, разве нет? «Я есть это, и я хочу стать тем» только усиливает конфликт и таким образом притупляет ум-сердце. Мы приучены думать в терминах «будущее», «быть», «становиться». Разве невозможно осознавать то, что есть? Когда мы думаем-чувствуем то, что есть, без сравнения, без оценивания, с тем полным единcтвом мыслящего и его мышления, тогда то, что есть, полностью преобразуется; но это преобразование никогда не может произойти в сфере двойственности. Так что давайте не становиться осознанными, а быть осознанными в отношении амбиций. Когда мы настолько осознанны, мы осознаём все их аспекты; важно это чувство, а не просто интеллектуальный анализ причины и следствия стремления. Когда вы осознаёте своё стремление, вы осознаете его агрессию, его безжалостность, присущие ему удовольствие и боль; вы также осознаёте его воздействие на общество и отношения; осознаёте его принципы в контексте общества и бизнеса – принципы, которые являются безнравственными; осознаёте изощрённые и тайные способы, которыми оно в итоге приводит к соперничеству. Амбиции воспитывают зависть и недоброжелательность, силу доминировать и угнетать. Осознавайте себя такими, какие вы есть, и тот мир, что вы создали; и без осуждения или оценивания безмолвно осознавайте свое честолюбие.

Если вы безмолвно осознаёте, то, как мы уже объяснили, мыслящий и его мышление суть одно, они не разделены, но неделимы; только тогда происходит полное преобразование стремлений. Большинство из нас осознаёт – если вообще что-то осознаёт – причины и последствия стремлений, но, к сожалению, там и останавливается; но если бы мы глубже рассмотрели этот процесс выбора, мы бы прекратили его, ибо конфликт не способствует пониманию. Прекращая его, мы бы приблизились к мыслящему и его мысли. Точно так же, как от «я» нельзя отделить его качества, мыслящего нельзя отделить от его мыслей. Когда происходит такое объединение, имеет место полное преобразование того, кто мыслит. Это трудная задача, требующая бдительной гибкости и безвыборной осознанности. Медитация возникает из правильного мышления, а правильное мышление – из самопознания. Без самопознания нет понимания.

Вопрос: Насколько я понял, вы сказали, что творческость – это яд, с которым трудно достичь самоосвобождения. Однако вы часто говорите о творческом человеке. Кто же он, если не художник, поэт или строитель?

Кришнамурти: Обязательно ли художник, поэт, строитель является творческим человеком? Не является ли он столь же похотливым, полным мирских забот, ищущим личного успеха? Не способствует ли он таким образом хаосу и страданию этого мира? Разве не ответственен он за происходящие в нём катастрофы и другие беды? Он ответственен, когда ищет славы, когда полон зависти, когда озабочен мирскими делами и чувственными ценностями, когда одолеваем страстями. Делает ли художника творческим человеком то, что у него есть определённый талант?

Творческость – это нечто бесконечно более великое, чем простая способность к выражению; просто удачное выражение и его последующее признание, конечно, не означают творческость. Успех в этом мире подразумевает, что вы принадлежите этому миру, миру угнетения и жестокости, неведения и враждебности, разве нет? Стремления, амбиции действительно дают результат, но разве вместе с результатом не приходят страдание и запутанность к тому, кто успешен, и к тем, кто рядом? Учёный, строитель – они, вероятно, привнесли определённые положительные моменты, но разве не принесли они также разрушение и неизмеримое страдание? Это и есть творческость? Получается, именно она настраивает людей друг против друга, как делают политики, правители, священники?

Творческость возникает, когда есть свобода от цепей желания с его разладом и страданиями. Оставляя «я» с его агрессивностью и безжалостностью, его бесконечной борьбой за то, чтобы чем-то стать, мы приходим к творческой реальности. Вы не чувствовали насыщенную, творческую радость в красоте заката или тихой ночи? В тот момент – когда «я» временно отсутствует – вы чутки, открыты для реальности. Это событие редкое и неожиданное, вне вашего контроля; но, однажды почувствовав его насыщенность, «я» требует, чтобы наслаждение продолжалось, и таким образом начинается разлад.