Наблюдатель

Если я не сделаю это — тварь узнает о нашем плане. И последняя надежда сохранить Землю будет потеряна. Стоит ли эта надежда человеческой жизни? Пока еще вполне человеческой, пускай и запутавшейся в эмоциях, желаниях и страстях… но разве это вообще не свойственно человеку?

Я сделал это одновременно. Одной рукой взял пробирку и активировал ее, опустив в гущу темного тумана. Другой — ударил ножом Лукьяна, прямо в грудь, слева, чтобы наверняка попасть в сердце. Я боялся, что нож попадет в ребро, соскользнет и начнется борьба. Но опасения были напрасными. Стилет, в который превратился асот, плавно вошел в грудь по самую рукоятку. Я сделал большую глупость: посмотрел в глаза умирающему. Успел увидеть удивление, смешанное со страданием. В последние мгновения ему было больно. И теперь это знание будет со мной до конца жизни.

Запечатать пробирку, вытащить асот, и что было сил рвануть к Мусе. Это заняло одно бесконечно растянутое мгновение.

Тварь за моей спиной утробно завыла, и начала рыскать по сторонам. Похоже, маскировка работала против паразита; он меня не видел. Зато чуял следы.

Я бежал так быстро, будто сам получил суперспособности. И успел залететь в салон Мусе за секунду до того, как призрачная зубастая тварь бросилась туда, где должен был быть я. Но мы уже летели, все выше и выше, сливаясь с серебристыми облаками в звездном небе.

Глава 25 Оружие

— Мне нельзя приближаться к паразиту… так? — я заговорил первым. После нашего прилета я зашел в дом Айя, сел в кресло и долго молчал. Ни хозяин, ни Коля не трогали меня, за что я был очень им благодарен. Но пришло время двигаться дальше.

— Не ближе, чем обычно, — всплеснул руками Айя, — а что?

— Меня же теперь можно обратить… так? Я ведь убийца…

Айя чуть приоткрыл рот, выражая удивление.

— Антон, — ответил он, — для того, чтобы стать уязвимым, нужно ведь не просто убить. Нужно хотеть этого. Наслаждаться этим. Поэтому нет — ты не стал уязвимым. Вынужденное убийство не считается. Ты спасал себя и весь наш проект. Ты не хотел смерти этого парня, Лукьяна, и не получил от нее никакого удовольствия. Так ведь?

Я внимательно прислушался к своим ощущениям. Мне было тошно, противно. Я ненавидел себя. Но сквозь эту ненависть проклевывалось что-то вроде тихой печали. И я понимал, что, когда первый шок пройдет — останется только она.

— Пожалуй, — согласился я, — это сложно назвать удовольствием.

— Значит, все в порядке, — кивнул Айя.

— Я хочу это все прекратить, — сказал я тихо.

— Эй, ты чего? — вмешался Коля, — мы ведь реально победить сможем! Я хоть родных увижу! Иначе вообще без вариантов! Или ты что, надумал сдаться?..

— Я хочу прекратить это как можно скорее, — пояснил я, — Айя, когда там этот твой чудо-препарат будет готов, а?

— Я работаю над этим, — кивнул Айя, — но это время займет. Задача не самая простая. У меня впервые появилась возможность исследовать природу паразита так близко… до этого ни одна научная экспедиция и близко не подбиралась к этому!

— А как же те, которые уничтожили другие миры, захваченные паразитом? — спросил я.

— А что — они? — удивленно переспросил Айя.

— Они разве не изучали, ну… остатки?

— Там не было остатков, — Айя покачал головой, — это было гарантированное санитарное уничтожение. То, что сейчас грозит Земле.

Я слышал, как Коля сглотнул.

— Но не беспокойся — сейчас у нас есть все шансы этого не допустить.

— Хотелось бы верить! — заметил я.

— А пока я занят синтезом, тебе хорошо бы познакомиться с коллегами, — неожиданно добавил Айя.

— В смысле?

— Уже нет никакого резона сохранять автономность наблюдателей, — Айя пожал плечами, — наоборот — нужно скоординировать усилия.

— Но… зачем? Вроде наш план не предполагал…

— Скажу честно: я не был уверен в том, что у тебя получится с первого раза, — Айя, вопреки обыкновению, перебил меня, — поэтому не видел смысла знакомить. Но, раз уж все получилось…

— Так что, другие такие же как он тоже есть? — удивленно переспросил Коля, как мне показалось, с долей ревности.

— Наблюдатели? Да, есть — уточнил Айя, и тут же добавил: — но ты, парень, единственный, кому удалось узнать про меня, будучи обычным человеком. Так что настоящий уникум тут ты.

Коля опустил глаза и покраснел.

Мы с Мусей прибыли вторыми. Красный спортивный автомобиль выглядел удивительно нелепо на широком песчаном пляже, донельзя загаженном разным мусором. Постороннего народа тут не было видно — по понятным причинам. Кому захочется барахтаться в этих отбросах, где не было даже намека на любые ценности? Зато с избытком хватало разной химической гадости, которую море приносило с ближней косы, где находилась разделочная — участок берега, где пилили старые корабли на металлолом. С той стороны то и дело доносился грохот, металлический визг и окрики.

Марку машины я определить не смог; ее капот украшал причудливый значок неизвестного мне бренда.

— Видел когда-нибудь такое? — спросил я Колю, когда мы приземлились рядом.

— Неа, — он покачал головой, — но, похоже, что-то китайское. У них там сейчас много всяких новинок, для внутреннего рынка.

— Возможно, — кивнул я.