Наблюдатель

Вопрос Умника оторвал меня от бесцельного пинания небольшого булыжника. Прошла всего неделя после нашего прибытия на планету, но та уже успела надоесть мне по самое не могу. Дел здесь никаких не было и не предвиделось, а общаться с раздражительными учеными, страдающими от невозможности понять хоть что-либо об объекте их исследований, оказалось выше моих сил.

Оставалось только пинать камешки снаружи корабля, пить кофе внутри и с нетерпением ждать, пока отработавшая свою смену Энни не вернется ко мне в очередной раз.

Пожалуй, с действительностью меня сейчас примиряли только проводимые в ее объятиях ночи. Но вот днем по-прежнему было невыносимо скучно.

– Да, конечно, соединяй.

– Здравствуйте, наблюдатель, – послышался голос капитана.

– И вам доброго времени суток, – осторожно ответил я, гадая, зачем мог ему понадобиться.

– Скажите, у вас найдется пара часов для того, чтобы со мной пообщаться? Есть один интересный момент и я бы очень хотел услышать ваше мнение.

– Да, это не проблема. Могу прилететь хоть сейчас.

– Это было бы замечательно, – согласился собеседник. – Я буду вам очень признателен.

Продолжая размышлять о том, что от меня потребовалось Норвуду, я забрался к себе на корабль и отдал приказ подниматься в космос.

Никто из ученых не придал нашему отлету никакого значения.

– Заходите, – предложил Норвуд, когда срочно разбуженная Лиза довела меня до дверей указанной им кают-компании. – Бар, два бокала “Земли”.

Такого названия я еще не слышал. Но, судя по всему, тоже какой-то интересный коньяк. Или виски, кто его знает…

Оказалось – коньяк.

– Присаживайтесь, наблюдатель. Если позволите, я перейду сразу к делу.

– Да, конечно, – я взял емкость с темным напитком, слегка пахнущим орехами. – Слушаю вас.

Некоторое время капитан задумчиво катал в руках свой бокал, пытаясь сформулировать свои мысли. Затем вздохнул.

– Скажите наблюдатель… Как вы думаете, насколько реальны шансы на то, что все наши корабли смогут вернуться обратно?

Вопрос застал меня врасплох. В моем мире всегда было аксиомой то, что мы с Умником однозначно везде успеем и все сможем. А вот остальные…

– Хм.

– Ваш кораблик разгоняется в двенадцать раз быстрее линкора, – продолжил Норвуд, заметив, что я замялся с ответом. – Поэтому о вас мы речи не ведем. Но у меня есть сомнения в том, получится ли долететь до нужной точки у остальных.

Я принялся размышлять, вспоминая все то, что мне было известно про аномалии.

– Интересный вопрос. Переход держится пять минут шестнадцать секунд. Какое расстояние вы можете преодолеть за это время?

– Около двенадцати с половиной тысяч километров, если не будем тормозить, – тут же ответил собеседник. – Но необходимо заложить время на возможное первоначальное маневрирование. В итоге, уверенная дистанция снижается минимум в два раза.

– Значит, шесть тысяч километров… Лиза, свяжись с Умником, узнай у него, какой был разброс между расчетными и фактическими местами появлений переходов в то время, когда мы занимались их изучением.

– Уже узнала, Алан. Минимальная погрешность составляла двести тридцать километров, максимальная – двадцать пять тысяч двести одиннадцать километров. Восемьдесят процентов случаев укладывались в диапазон от восьми до двенадцати тысяч километров.

– Дьявол… Похоже, есть проблема, – пробормотал я.

Капитан ничего на это не ответил, лишь прикрыл глаза, смакуя аромат коньяка, затем сделал осторожный глоток и с улыбкой откинулся на спинку дивана.

До меня неожиданно дошло, что он уже давно все посчитал, а сейчас просто позволил мне самому сделать те же самые выводы.

– Вы знали?

Норвуд, все так же улыбаясь, кивнул и сделал новый глоток.

– Лиза, какая часть случаев сопровождалась погрешностью, укладывающейся в диапазон от ноля до шести тысяч километров?

– Двенадцать процентов, Алан.

Я замолк, пытаясь понять, что можно предпринять в такой ситуации. Пожалуй, расстояние, доступное линкору, на деле окажется чуть большим – не обязательно же кораблю…

– Не пытайтесь, Алан.

– В смысле? – я с непониманием уставился на Норвуда.

– Вы сейчас думаете о том, что можно потратить меньше времени на маневрирование, увеличить нагрузку на двигатели, сделать более резким ускорение… Не старайтесь. Я уже сутки над этим размышляю. К сожалению, маневры окажутся даже более длительными, чем мы сейчас предполагаем. Скорее всего. Разумеется, есть шанс, что корабль окажется нацелен точно на переход, но с огромной долей вероятности разворачиваться нам все же придется. Что же касается ускорения, то я, конечно, смогу выжать из двигателей лишние двадцать процентов мощности. Но это в совокупности все равно даст нам цифру в шесть-семь тысяч километров. Если мы окажемся за пределами этого радиуса, то просто не успеем.

– Согласно подсчетам, будет три попытки…

– У вас устаревшие данные, – махнул рукой капитан. – Неизвестно, что именно тормозит планету, заставляя ее валиться на звезду, но процесс явно усиливается. И сейчас до этого знаменательного события у нас остается всего две возможности для возвращения, а не три.

– Я не знаю, что сказать.

Норвуд кивнул.