Наблюдатель

У него совершенно не было опыта проживания подобных ситуаций, поэтому первой мыслью было удариться во все тяжкие. Чтобы по крайней мере притупить невыносимые мысли.

Около половины десятого вечера Джон наконец припарковался возле дома – совершенно не в том состоянии, в каком можно водить машину. То, что по дороге его не остановила полиция, можно было считать чудом. Особенно с учетом вызывающе безрассудного стиля вождения, в который Джон как будто вложил всю злость против Джиллиан.

Позже он осознал, что дело было скорее в удачливости, которая и на этот раз не изменила ему, в отличие от здравого смысла. Так или иначе, Джон благополучно припарковался возле своего дома, поднялся по лестнице и бросился на матрас, даже не сняв одежды. Тем, что не проспал первую половину следующего дня, он был обязан будильнику, чье назойливое пиканье ровно в шесть тридцать утра проникло даже в его затуманенные алкоголем сны и заставило встать, несмотря на головную боль, разбитое тело и пересохший рот. Одежда и постель насквозь пропахли кабаком, кулинарным жиром и спиртом. Отвратительный самому себе, Джон кое-как доковылял до душа, где долго мылся, после чего окончательно привел себя в рабочее состояние при помощи трех чашек кофе и стольких же таблеток аспирина.

В офисе ему полегчало. Джон никогда столько не пил и клялся самому себе никогда больше не делать этого. Он мог бы лишиться водительских прав и подпасть под уголовное преследование, и все из-за Джиллиан. Из-за того, что она отвергла его. Никогда больше он не выставит себя таким дураком из-за женщины!

Но около полудня Джон снова стал беспокойным. Работы было более чем достаточно, но в его планы не входило оставаться в офисе до конца дня. Он должен занять позицию возле школы Уильяма Эллиса в Хайгейте с трех часов пополудни, в надежде, что мама Финли Стэнфорда объявится там, чтобы украдкой взглянуть на сына, который должен быть на спортивной тренировке. Но вопрос в том, имело ли смысл вообще втягиваться в эту историю. До сих пор Джон действовал ради Джиллиан, которой грозила опасность. Однако после вчерашнего разговора обстоятельства изменились. Джиллиан до него не было никакого дела, с какой стати его должна занимать ее судьба?

В конце концов Джон все-таки решил ехать. Не в его обычае было обиженным отползать в сторону.

Джон позвонил в гандбольный клуб, сказался больным и объявил, что не сможет присутствовать на занятиях ни сегодня, ни всю следующую неделю. Затем взял куртку, ключи от машины и вышел из офиса.

Снегопад существенно затруднял видимость, тем не менее Джон припарковался возле школы Финли ровно в три часа. Он ждал, вглядываясь в непроницаемую стену снега, из-за которой рано или поздно должна была показаться мать Финли.

2

– Ну что ж, – сказал Люк Палм, – дом в очень хорошем состоянии. Не вижу особых проблем.

Они сидели в столовой. Снаружи уже стемнело. Шел снег – без перерыва, с раннего утра. Палм все осмотрел, сделал пометки в блокноте.

– Не вижу проблем, – повторил он.

Джиллиан заметила, что напряжена сверх меры. Одобрительные выводы Палма ничего не изменили. Она умолчала о главном, притом что совсем не была уверена, что Палм об этом уже знает. Джиллиан решила быть с ним откровенной до конца.

– Есть кое-что еще, – начала она.

– Да?

– Вы спрашивали меня, почему я продаю дом. Покупателей это наверняка заинтересует. Я сказала вам, что мой муж умер и я хочу переехать поближе к родителям. Но это не вся правда. Он не просто умер, его…

Джиллиан не закончила фразы. Палм кивнул.

– Да, я знаю. Уже когда вы в первый раз позвонили мне, ваша фамилия показалась мне знакомой. Потом я вспомнил, что встречал ее в газете. Да, речь шла именно о вашем муже.

– Его убили. Я обнаружила тело в этой комнате.

Палм обеспокоенно огляделся.

– Понятно…

– Это может отпугнуть кое-кого из покупателей.

– Мы не должны предупреждать об этом сразу. Если кто-то из заинтересовавшихся выйдет на эту информацию сам и спросит, мы не станем отрицать. Но говорить об этом первыми мы не обязаны.

Оба замолчали, погрузившись каждый в свои мысли, вращавшиеся, так или иначе, вокруг темы переменчивости человеческой судьбы и самых непостижимых ситуаций, в которые каждый из нас в любую минуту рискует угодить. Палм думал о том, что как риелтор с некоторых пор специализируется на домах, где были совершены кровавые преступления. А Джиллиан – что еще пару недель назад назвала бы сумасшедшим любого, кто предсказал бы ей, что она будет продавать дом, чтобы вернуться в Восточную Англию, и выберет в помощники риелтора, которому не нужно объяснять, каково это – обнаружить в доме труп.

Распрощавшись с Люком Палмом у дверей, Джиллиан долго смотрела, как он удаляется сквозь снегопад к припаркованному возле дороги автомобилю.

«Как занавес», – подумала она о снеге. Взгляд упал на стоявшее у двери ведро с птичьим кормом. Она совсем забыла о них – и отнюдь не была уверена, что птицы слетятся к кормушке в такой темноте. Тем не менее захотела что-нибудь им дать. Джиллиан вздохнула, обула сапоги, накинула куртку и с ведром вышла за дверь.