Наблюдатель

– Молли, не злословь о начальстве, пусть у доктора Сомс-Уоткинс сложится собственное впечатление о нем, – с шутливой укоризной сказала Барбара Мьюмо.

– Называйте меня просто Каро, – сказала Каро.

– Я не браню Джулиана, – сказала Молли, – я восхищаюсь им. Лжецы – самые очаровательные мужчины. У них замечательное воображение.

Барбара Мьюмо страдальчески возвела глаза к потолку явно отработанным движением. Эта рослая чернокожая женщина с коротко подстриженными волосами казалась куда сдержаннее, чем Молли, – впрочем, рядом с Молли сдержанным показался бы даже игривый щенок, – но эти женщины наверняка были близкими подругами. Каро узнала в Барбаре одну из тех фигур, которые видела в видеозаписи реконструкции зрительных впечатлений Джулиана. Она стояла у панели компьютерных экранов. В задачу нейрорентгенолога входила интерпретация всех образов, возникающих в мозгу до, во время и после имплантации запрограммированных чипов в мозг. Именно с ней Каро предстояло бы работать над статьей о картировании мозга, которую она рассчитывала опубликовать.

– Мне сказали, что оперировать нельзя до тех пор, пока не пройдет зуд и не станет ясно, что не появятся гноящиеся язвы, так что, боюсь, ваши отпуска затянутся по моей вине. Прошу прощения, что своей неловкостью причинила вам неудобства.

– О, не берите в голову, – ответила Молли. – Лично я так даже рада, что визит к сестре не слишком затянулся. Откровенно говоря, мы не очень-то любим друг дружку… знаете ли, семейные заморочки. Кроме того, в Сиэтле как раз начались дожди, которые будут непрерывно поливать до самого июля.

– Вы из Сиэтла? – спросила Каро.

Они некоторое время весело болтали о родных городах, говорили что-то маловажное о своих семьях, годах учебы, при этом исподволь присматриваясь друг к другу. Они обе понравились Каро, однако болтовня в духе «и-что-же-вам-нравится-в-Чикаго-зимой» не давала никакого ответа на главный вопрос, имевшийся у Каро: чем руководствовались Барбара Мьюмо и Молли Льюис, когда присоединились к столь неординарному и неоднозначному проекту? Понимают ли они теорию Вейгерта, и если понимают, то насколько хорошо, и верят ли в нее? Такую информацию предстояло собирать по крупицам.

Ей также стало любопытно, был ли у столь жизнерадостной и сексуально привлекательной Молли роман с Джулианом, но она сразу устыдилась этой мысли – ее это не касается! – и выкинула ее из головы.

Зуд между тем все усиливался. Барбара это заметила и деликатно сказала:

– Каро, наверное, мы отнимаем у вас слишком много времени. Джулиан сказал, что завалил вас информацией. Если у вас возникнут вопросы, когда вы будете читать, мы с Молли будем рады на них ответить. Я живу в шестнадцатой комнате, а Молли – в семнадцатой. Да и нам нужно разобрать вещи.

– Спасибо, – ответила Каро. – А я в пятом номере. Действительно, пора взяться за папки Джулиана. Желательно сидя в ванне лаймового сока.

– Но вы наверняка не будете читать весь день, – сказала Молли. – Может быть, попозже нам стоит взять втроем джип и прокатиться до Брак-рифа. Уверена, что Каро еще не видела толком острова; разве что Джулиан устроил ей экскурсию.

И снова Джулиан.

– Я видела только дорогу из аэропорта, по которой меня вез Бен Кларби, а он был не очень разговорчив.

– Да, – кивнула Барбара. – Иного от него и не стоит ждать.

– Я не доверяю Бену, – сказала Молли. – Из всех я не доверяю только ему одному.

Вот это уже было интересно, по крайней мере до тех пор, пока Барбара не ответила:

– Да ведь ты же всем доверяешь.

Молли театрально вздохнула.

– Что есть, то есть. Потому-то всегда расстаюсь с мужчинами, которые попадают ко мне в руки. Каро, как вы смотрите на то, чтобы заехать в курортную гостиницу и выпить? Вы вообще пьете спиртное?

– Обычно – да. Но сейчас ограничусь клюквенным морсом. А поеду с большим удовольствием. И совещание с Ральфом отложу на завтра.

– Отлично! Я уже вижу, что работать с вами будет куда проще, чем с Дэвидом Уиксом. Он был хорошим хирургом, этого у него не отнять, но его никто по-настоящему не любил. Из тех, кто не говорит, а вечно рявкает приказы.

– Каро, вы не переживайте и рявкайте, что придет в голову, если захотите. Молли… ну право…

Каро рассмеялась, и у нее сразу заболела кожа на лице.

– Рявкаю я тихонько, зато размахивать буду самой большой пилой.

Начало складывалось хорошо.

* * *