Наблюдатель, часть II

Чжао рассказал, что утром у него была встреча с любвеобильным бывшим капитаном Второго Бюро, а ныне — инспектором Сюрте Колле. Как и ожидалось, месье Колле достаточно сдержанно отнесся к своим фотографиям на фоне раскрытого сейфа, похвалив только отличное качество фотографий и техники с помощью которой они сделаны. А вот сцены «кувыркания» с близняшками на кожаном диване привели его в смущение и сделали уступчивым для переговоров. Дело в том, что, по сведениям Чжао, жена капитана, она же племянница его начальника в Сюрте, женщина строгих католических нравов и е явно будут не по нраву похождение мужа, а возможно, с таком случае и бывшего мужа со всеми вытекающими последствиями для карьеры капитана. Когда Колле узнал, что от него всего-навсего требуется сообщать за приличное вознаграждение о людях со странностями и нехарактерным поведением, обуреваемых необычными идеями и богатеющим от их внедрения, пророкам будущего или знатокам прошлого вплоть до мелочей он согласился сотрудничать, тем более, обрадовался, что никаких бумаг ему подписывать не надо. Кроме того, ему сообщили что в течение нескольких дней он раскроет заговор террористов и получит продвижение по службе или орден, настроение его повысилось и он решил угостить Чжао рюмкой перно, от чего инспектор отказался. Сказав, что Колле ошибается — это он на службе у него, а не наоборот, и рекомендует не забывать об этом.

Следующим утром мы направились в посольство Испании. При входе стояла небольшая толпа жителей Парижа, надеясь увидеть короля Альфонсо и его мать, королеву-регентшу Марию Кристину. Мы показали приглашения и рослые гвардейцы в блестящих касках и красивых мундирах пропустили нас внутрь. Маша была в новом платье темно-василькового цвета, шедшего к ее глазам, блеск которых оттеняли серьги с сапфирами и брошь с лучевым сапфиром, окаймленном бриллиантами, работы еще мастера Исаака. На мне был парадный фрак-мундир дипломатического ведомства и ордена, которые я специально для свадьбы прихватил с собой. Сбоку в прорези фрака болталась короткая чиновничья шпажонка, впрочем, с крупным бриллиантом на эфесе. Оглядев себя и Машу в зеркальной анфиладе, расположенной вдоль парадной лестницы, пришел к выводу, что мы выглядим достаточно солидно для княжеской четы из России. В зале для приемов столпились придворные, члены испанской и зарубежных дипломатических миссий. Блеск орденов и золотого шитья многократно отражался в зеркалах, в которые были расположены по стенам, визуально увеличивая пространство относительно небольшого зала. Толпа аристократов тоже отражалась в зеркалах, подсвеченная ярким электрическим светом и казалась в два раза больше и представительнее — такой вот визуальный фокус небогатой монархии. Отдельно особняком кучковались люди из парижской мэрии во главе с мэром, подпоясанным шарфом цветов национального флага и с золотой цепью мэра на груди. Все ждали выхода короля, наконец, герольдмейстер объявил:

— Его Величество король Испании Альфонс XIII и королева-регентша Мария Христина Австрийская. После этого началось представление гостей, дошел черед и до нас с Машей. Мне показалось, что королева-мать более заинтересованно посмотрела на нас, чем, например, на предыдущую дипломатическую пару. Сначала шли действующие дипломаты и генералы, потом наступила очередь отставных, строго по рангу. Так как мой дипломатический ранг был высоким, я открывал шеренгу отставников, идя сразу за действующим вторым секретарем посольства Бельгии. Потом выступил мэр Парижа с длинной занудной речью, которая завершилась тем, что мэр сказал, что Альфонс XIII всегда желанный гость в Париже, почетным гражданином которого он является с сегодняшнего дня. По-моему, мэр сморозил глупость, произведя короля в граждане, хотя бы и почетные. Насколько я помню, в Париже до этого был только один король-гражданин, закончивший довольно скоро свои дни на эшафоте. В заключение своего спича мэр произнес: