Наблюдатель. Сказка про деньги

– Да чего угодно. Жратвы, самок, удовольствий – лишь бы побольше, и главное – этих кубиков, потому что кубики олицетворяют все. Они полчаса назад устроили две колоссальные бойни, угробив сотни миллионов особей, только для того, чтобы утвердить приоритет одних кубиков над другими на ближайшие несколько часов, – неожиданно зло бросил Наблюдатель и даже сам растерялся от собственной резкости.

– Одних кубиков над другими? Как это? Они что, начали по-разному оценивать эти эквиваленты товаров и услуг? – недоуменно уточнил Друг.

– Дело в том, что контроль за выпуском кубиков перешел к ростовщикам, как и вся финансовая система. Теперь это бумажные квадратики, и каждая колония выпускает их как некий вексель, по которому обязуется рассчитываться всем, чем располагает.

– А чем их кубики не устраивали? А, кажется, я догадался, – рассмеялся Друг. – Кубики были из редкого металла, что не позволяло штамповать их неограниченно и обеспечивало стабильность оценки всего, что покупалось и продавалось. А бумажные квадраты можно печатать сколько угодно.

– Абсолютно верно.

– И получив в свое распоряжение печатный станок, – развил догадку Друг, – ростовщики уяснили нехитрую аналогию между возможностью использовать чужие деньги, хранящиеся в их банках, и очевидной несуразностью обеспечивать резервами золота весь объем штампуемых денег. Вероятность того, что все обладатели бумажных денег захотят одновременно потратить их или обменять на золото, остается ничтожной, а правильнее сказать, такой же, как и вероятность того, что все клиенты банков придут за своими вкладами аккурат после обеда. И если аферы с использованием чужих денег проходят безнаказанно, то и небольшое расхождение (ну, скажем, раза в три) между золотыми резервами и количеством отпечатанных денег большого вреда не принесет. В этом, возможно, есть смысл. Они стимулируют производство товаров, строительство городов, образование и системы защиты… В конечном счете, чем больше денег у населения, тем больше они смогут покупать и создавать спрос, столь необходимый любой развивающейся экономике. А она, в свою очередь, дает вирусам работу и обеспечивает выпуск товаров, для приобретения которых заранее и выпускались деньги. Причем за счет ростовщиков. Чистая благотворительность за весьма символический процент.

– Впрочем, подобная благотворительность была известна и ранее многим вождям, – перебил Наблюдатель. – И занимавшихся ею меценатов величали фальшивомонетчиками. То ли большинство вождей не радело за экономический рост, то ли они плохо относились к благотворительности, но к подобным меценатам всегда относились настороженно – на всякий случай рубили им конечности и заливали раскаленный металл в глотки, – уточнил Наблюдатель. – Это же форменное воровство!

– Но времена изменились, и то, что пять часов назад называлось воровством, теперь стало узаконенной финансовой деятельностью, – усмехнулся Друг. – И вообще, не нужно считать деньги неубитого медведя. – Доктор не только любил употреблять разные пословицы, но так же легко расчленял и скрещивал их, как подопытных хомяков и кроликов.

– Ага, и сосать пальцы с потолка тоже не будем, – невозмутимо согласился Наблюдатель. – Изначально количество денег должно было соответствовать количеству золота или товаров, которые можно было приобрести в любой момент, – продолжил Наблюдатель. – Но ростовщики печатали их в разы больше, чем могли обеспечить запасами ценного металла, больше, чем смогла бы произвести товаров их страна и сотни последующих поколений. Это были уже ничем не обеспеченные деньги, которые стоили не дороже бумаги, из которой их изготавливали. По сути, страна, выпускавшая необеспеченные товарами кубики-квадратики, жила в долг, а долги рано или поздно приходится отдавать.

Обман вскрылся, когда один прозорливый вирус загрузил целый пароход зелеными купюрами и потребовал в обмен на них тот самый металл по установленной цене, как и было гарантировано условиями при выпуске денег. Он его получил, но после этого страна, наводнившая весь электрон своими бумажными пустышками, объявила, что металла больше никому не даст, зато вместо него предоставит новые бумажки, говорившие о том, что их владелец обладает частью какой-то огромной собственности или производства внутри некоей компании.