Думаю, никто не станет возражать, если я скажу, что мы знаем о наших слугах очень и очень мало. Все известные нам сведения о них написаны на единственном листке бумаги предыдущим работодателем, который, как знать, возможно, горел желанием от них избавиться, а потому сочинил превосходную рекомендацию, вместо того чтобы рассказать прискорбную правду. А в иных обстоятельствах мы даже не располагаем письменной характеристикой на них. Так стоит ли нам винить себя, когда наружу выходит неожиданная правда о прошлом слуги? Безусловно, корить себя в таком случае будет ошибкой. Даже если слуга является с превосходной рекомендацией, мы берем его в услужение, исходя исключительно из соображений доверия. Откуда нам знать, что на самом деле происходило в их жизни, прежде чем они поступили к нам? И вообще (добавят иные) касается ли это нас, покуда они выполняют свои обязанности усердно и исправно?
Мой личный опыт последних дней подтверждает вышесказанное. Я получила еще одно письмо от мистера Сэмюэла Леви. В ответ на мои вопросы он заверяет меня, что сведения насчет брата и упомянутой особы совершенно достоверны. Я испытала своего рода облегчение, когда узнала, что дом на Краун-Гарденс был вовсе не публичным притоном разврата, открытым для всех и каждого, а «респектабельным» частным домом и что Бенджамен Леви, страстно влюбленный в девушку, держал ее там в качестве своей единственной сожительницы. Конечно, это слабое утешение, но, по крайней мере, мы можем быть уверены, что она не бродила по улицам, подобно бездомному животному, занимаясь своим ремеслом, а была осквернена только одним «сатиром». Сэмюэл Леви пишет, что не может сообщить мне, откуда взялась девушка (ибо не знает), но, по общему мнению, она была продана в братнин дом своей старшей сестрой, которая взимала за нее еженедельную плату со стряпчего Бенджамена Леви (сейчас выплаты прекращены по приказу Сэмюэла).
Невольно задаешься вопросом, что же представляет собой женщина, способная продать свою младшую сестру для занятий непотребством. Она должна быть истинным чудовищем. Положим, после смерти обоих родителей сестры оказались в стесненных обстоятельствах, но ведь есть и другие способы прокормиться помимо столь вопиюще безнравственного!