Начальник Америки (СИ)

— Конкретно Виктория расположена на огромном острове. Он простирается на четыре сотни верст в длину и отделен от Америки сетью узких проливов. Мы его называем просто Островом. Беда в том, что он фактически находится на землях испанской короны. Поэтому наши поселения здесь, не говоря уж о Калифорнии, существуют примерно на тех же правах, что и английские колонии в Гондурасе или на берегу Москитов. Вы слышали о них?

Колычев кивнул.

— Там добывают красное дерево, насколько мне известно, — сказал он.

— Верно. Эти колонии не подчиняются ни одному из королей, но не считают их и независимыми, подобно Соединенным Штатам. Испанцы время от времени пытаются выбить непрошеных колонистов, но те умеют за себя постоять, а на большую войну у испанцев не хватало сил. Америка слишком велика.

Я съел ещё один кусочек свинины, приправив на этот раз горчицей со сливками.

— Это одна сторона вопроса, — продолжил я. — Другая заключается в том, что поскольку Британия не ищет приобретений на берегах Гондураса, во всяком случае не заявляет об этом открыто, то испанцы отчасти смирились с поселенцами, оставили колонию в покое. А вот на Берегу москитов британцам закрепиться не удалось. Враждебные племена индейцев, беглые рабы. Белому человеку там пришлось нелегко. И берег вернулся под власть их католических величеств. Землями невозможно владеть, не заселив их людьми…

Эти аргументы были частью стратегии защиты от притязаний Империи, которую мы заранее продумали вместе с Лёшкой. Аналогия с британским Гондурасом хотя и не являлась полной, хорошо подходила нашему случаю. Была ещё конечно Тортуга, был Нассау, другие независимые образования, но мы не хотели у кого-либо вызывать ассоциацию с пиратами. Да и несостоятельность пиратских республик была очевидна.

Предоставив капитану переваривать вводную, я отдал должное обеду. Он впрочем тоже предпочел покушать и подумать, вместо того, чтобы сразу перейти в контратаку. Когда, наконец, со свининой было покончено, Архипов принес банановый пирог, жаренные орехи и сыр, а мы вернулись к портвейну и разговору.

— Похожая ситуация и с нашими поселениями, — сделал я следующий логический шаг. — Пока Российская Империя не пытается поднять здесь свой флаг, испанцы не будут особенно дёргаться. А если вдруг дёрнутся, у нас достаточно сил для ответа. С другой стороны, и Российской Империи не стоит ускорять события. Потому что тогда испанцев всерьез озаботит судьба территорий. А им куда проще перебросить сюда подкрепления. Им не нужно тащить армию через Сибирь. У них всей суши — небольшой перешеек между океанами. И вдобавок несколько крупных портов на этом берегу.

Я откусил от пирога. Он напоминал шарлотку, но только с бананами вместо яблок.

— Отлично! Попробуйте.

Капитан придвинул к себе блюдце.

— Гораздо большее беспокойство вызывают англичане.

— Вот как?

— Да. Англичане сожрали Новые Нидерланды, французскую Канаду, испанскую Флориду, а малонаселенную Русскую Америку они сожрут не поморщившись. И никакая помощь от Империи ничего не изменит. Но…

Я поднял палец восклицательным знаком.

— Но?

— Но самих англичан сожрали американцы, — завершил я мысль. — То есть бостонцы. И в этом есть наша надежда. Потому что мы тоже своего рода американцы.

— Не слишком ли смело?

— Не думаю. Для Российской империи гораздо выгоднее было бы уподобиться англичанам и высылать сюда всех неисправимых преступников, гулящих девок, бродяг. Дикая природа или исправляет или убивает.

— Для этого есть Сибирь, — заметил Колычев.

— Сибирь недостаточно удобна.

— Отчего же?

— Понимаете, у меня есть философская идея, — признался я. — Представьте, что есть человек, склонный, допустим, к разбою. Но станет ли он обязательно разбойником? Думаю. что нет. Он может отправиться на край света, чтобы попытать удачи в каким-нибудь предприятии сулящем еще больше золота чем разбой. Тут полно таких людей. Если честно, каждый второй.

Колычев кивнул.

— Но! — продолжил я. — Если его не отпустить, натура никуда не исчезнет. Он выйдет на большак или начнет бунт, устроит вторую Пугачевщину. Мало того что сам сгинет, так совратит и вполне добропорядочных крестьян. А сколько солдат и офицеров будет за ним гоняться, и сколько их сложит головы? А здесь он приносит пользу. А если не дай бог, учинит какой вред (случается и такое), то местные быстро с этим разберутся. Без казаков и армии. Сук, петля, вот и весь суд.

Я думал, что размышлениями в конце концов, выведу из себя капитана. Для того и начал разговор, чтобы прощупать почву. Капитан, однако, лишь усмехнулся.