Начальник Америки (СИ)

Южный вход со стороны моря мы изначально не собирались перекрывать. Не потому, что оставляли испанцам путь к отступлению, а потому что погода возле Острова была непредсказуемой и долго держать корабль вблизи берега было опасно. Тем более, что батарея Шарля должна была прикрыть это направление. То что его отряд с орудиями достиг места назначения, мы узнали ночью во время рекогносцировки — француз развёл на склоне горы условные два костра, видимые, как мы надеялись, только с наших позиций.

Решив, что фрегат подошел к нужной точке Спиджик скомандовал

— На Брасы!

Как всегда половина волонтеров его не поняла.

— К вожжам, — проревел один из них, переводя команду для тех, кто раньше с англичанином не ходил.

— К повороту! — крикнул Спиджик.

Оттеснив рулевого, он сам схватился за штурвал. Корабль начал медленно разворачиваться.

— Носовой якорь отдать!

Суета на палубе усилилась. Одни канаты выбирали, другие травили. Манипуляции с парусами, якорями и рулем привели, наконец, корабль к нужному положению и зафиксировали в нем.

— Поднимите флаг, — тихо распорядился Окунев.

Флаг подняли.

— Отвязать орудия! — распорядился Спиджик.

Народ разобрался по расчетам (тут не обошлось без путаницы) и бросился к пушкам.

— Выкатить орудия! — проревел Спиджик.

Порты открыли, пушки выкатили вперед.

Слэйтер переходил от расчета к расчету, проверяя фитили, брюки, ядра, пыжи, ободряя людей, большинство из которых не только в битвах, но и в банальной пьяной перестрелке участия не принимало.

— К бою готовы, — сказал канонир, когда вернулся на шканцы.

Наше появление из глубины канала стало для испанцев полной неожиданностью. Возможно они узнали Большую Медведицу, но вряд ли хоть раз встречали фрегат.

«Принцесса» Мартинеса стояла на прежнем месте и была в полтора раза меньше нашего флагмана. Правда она имела обученную команду, в то время как экипаж «Паллады» состоял по больше части из волонтеров, к морским сражениям непривычных. Горстка опытных морских волков вроде Слэйтера, не могла заменить полноценную боевую машину, каковой в эпоху парусного флота надлежало быть команде. В отличие от британского королевского флота, на нашем не насаждалась жесткая дисциплина, в отличие от испанского не господствовала аристократия, отдающая приказы по праву рождения. Скорее горожанам следовало равняться на флот США или на удачливых приватиров. Заменять дисциплину энтузиазмом и патриотизмом.

Наше превосходство в огневой мощи тоже не являлось очевидным. Во всяком случае на дальней дистанции. А вот при стычке борт о борт стальные карронады Тропинина будут, конечно, мощнее любого, что могут выставить испанцы. Дополнительными преимуществами были знание местной акватории и дружба с индейцами. Их и следовало реализовать в случае стычки.

Второй испанский корабль «Сан-Карлос» относился к пакетботам и мог стать достойным соперником нашим шхунам. Они появились из восточного канала получасом позже флагмана и встали на якорь рядом с большим островом, на который сразу же высадили десант. Таким образом мы отсекли испанцев от внутренних водных путей, а местные горы и леса надежно прикрывали союзные племена.

Происходящее на американских кораблях мы разглядеть не смогли. Их пушки были прикрыты мешковиной, а команды демонстрировали миролюбие. Что конечно не означало, что бостонцев не стоило принимать в расчет.

Войска между тем разворачивались и на суше. Шарль выкатил пушки из-за временных земляных укреплений и тоже поднял над батареей синий флаг с желтыми звездами. Индейцы Калликума в свою очередь выставили несколько легких пушек в тылу у испанцев. Их позиция, находясь ниже крепости, была уязвима, но все равно добавила чугуна на нашу чашу весов.

Мы решили выждать некоторое время, чтобы дать противнику проникнуться положением, а потом выслать группу на переговоры. Ничего так не стимулирует мысли о мире, как нависшая над головой угроза.

— Что ж, фигуры на доске расставлены, — произнес Тропинин.

Не тут-то было. Едва он закончил фразу, как чья-то божественная рука провернула калейдоскоп и тактическая обстановка в который раз переменилась. У входа в пролив появился ещё один корабль. Он показался крупнее, как испанской «Принцессы», так и нашей «Паллады».

— Неужели вернулся Лаперуз?

Мы уже знали, что и «Буссоль» и «Астролябия» превосходили наш флагман размерами, хотя, как и у всех экспедиционных кораблей, их вооружение было сокращено.

Вскоре от неизвестного корабля отделилось пороховое облачко выстрела. Что это означало, предупреждение или салют, сейчас сложно было сказать.

Испанцы заметно нервничали. На «Сан-Карлосе» начали выбирать якорный канат. Часть моряков пыталась привести в боевое состояние трофейный «Аргонавт», а с «Наследной принцессы» начали свозить на берег пленников, очевидно, собираясь использовать в бою и этот корабль.

Тем временем на флагштоке неизвестного корабля поднялся флаг и тот сразу перестал быть неизвестным. Это был Андреевский крест.

— Муловский! — воскликнул Тропинин.

Я достал записную книжку, пытаясь обнаружить записи о кораблях Муловского, которые сделал со слов баронета Ламберта.