Начало

— Да, он самый. Проект радио «Голос Америки», курируемый Вольфом, быстро начал приносить плоды — так это, по крайней мере, представлялось американской пропагандой. В октябре 1948 года двое советских летчиков, лейтенант Петр Пирогов и его командир Анатолий Барсов, угнали двухмоторный бомбардировщик в Австрию. Самолет, позже известный в НАТО под кодом «Летучая мышь», в результате СССР все же удалось вернуть, а летчиков западные спецслужбы переправили в Америку. Там Барсов рассказал, что оба пилота были регулярными слушателями передач «Голоса Америки» и захотели жить нормальной жизнью. Русских пилотов, одетых в рубашки цвета хаки, возили по всей стране, показывали американским обывателям и кормили бесплатными стейками. Американские газеты с удовольствием перепечатывали байки о том, как дикие русские залезали в ванну в плавках, принимая ее за бассейн. Все были довольны. Но ведь постоянной халявы не бывает, прошло время, и бесплатные стейки закончились. Стало понятно, что надо и работать.

— Подозреваю, исходя из контекста, что на этом этапе у летчиков возникли некоторые проблемы.

— У Пирогова все в порядке, он нашел литературного агента, договаривается проводить лекции, писать статьи и книгу. А вот у Барсова ничего не получается. Он пьет, понимая, что шоу закончилось, и он больше никому не нужен. Работает же наш летчик на швейной фабрике, где получает один доллар в час за глажку одежды. Такой вот облом. В результате Барсов то ли сам просит о возвращении в СССР, то ли советские спецслужбы его вынуждают угрозами. Пирогов на это бросает: «В течение шести месяцев он сдохнет как собака, как только вернется туда». Американские источники утверждают, что так оно и случилось. Но это нас не интересует, важно лишь отметить, что таким образом у американской пропаганды возникает сбой. Чтобы реабилитироваться, Государственный департамент вытаскивает заготовленный козырь: да, действительно, пьяница Барсов возвращается в СССР, но зато у нас есть ему замена посерьезней. И в тот же самый день, когда Госдеп сообщил об отправке лейтенанта Барсова обратно в СССР, было также объявлено о том, что химик Павел Денисович Лысенко, брат знаменитого русского генетика Трофима Лысенко, будет принят в США. Об этом же оповещает в газетах группа Хука, работающая на ЦРУ. А переброской Лысенко лично занимается уже знакомый нам Вольф.

— Начинаю уже привыкать, что все связано, как обычно. Но, кажется, затея выпустить к американским обывателям Павла Лысенко, сотрудничавшего с фашистами, немного хромает. Война только закончилась, а американцы как бы были союзниками СССР в войну. Так сильно надо было Барсову замену найти?

— Да кто же простым американцам скажет про сотрудничество Лысенко с фашистами, даже если так было? Официально комитет «Американцы за интеллектуальную свободу» сообщил в газетах, что Павел Денисович вообще сбежал из советского концентрационного лагеря, а вовсе не жил в Германии, владея там немецкой фирмой. Вольф тем временем хлопотал о визе для него. Письмо Вольфа к Рею Мерфи из Госдепа полностью приведено в его книге «Разрыв с коммунизмом». В длинном перечислении причин такой просьбы Вольф указывает, что Лысенко приглашен уже известным нам обществом Хука, и было бы хорошо, если бы Павел Денисович смог приехать вовремя и выступить против Опариных, Шостаковичей и прочих агитаторов, посланных Кремлем. В то время, действительно, планировалась известная конференция, спонсируемая СССР, против успеха которой работало ЦРУ.

— Успел Павел Денисович сорвать коварные планы СССР?

— Нет, дело все же затянулось, и Павел Лысенко прибыл из Германии в США только летом 1949 года, а широкой публике его предъявили в сентябре, аккурат через десяток дней после взрыва первой советской атомной бомбы. О бомбе его репортеры в основном и расспрашивали. Ну да ладно, идеологическая пропаганда с той и другой стороны нам не важна, а интересно другое: Трофим Лысенко в такой ситуации автоматически становится ЧСИР, «членом семьи изменника Родины». В те времена это могло сломать чью угодно карьеру, но только не нашего народного академика. Его влияние в СССР не уменьшается, он на коне. Да и поверить, что чекисты раньше были не в курсе пребывания родного брата Лысенко в Германии, тоже сложновато. Тем паче, как можно предположить, на него и его жену даже охоту в Германии устраивали. Так что же хранило Трофима Денисовича от опалы и ареста? Что за сила не давала его в обиду?

— У многих тогда близкие родственники сидели. Это не показатель.

— Конечно, есть и брат Вавилова, например. Тоже жив-здоров и работает. Но с Павлом Денисовичем дело совсем другое — это ведь не бумажное обвинение, цену которому, кому надо, знали. Тут вроде как действительно изменник, живой и настоящий. И вот в сентябре 1949 года Павел Лысенко дает интервью американским журналистам, а что происходит с академиком Лысенко? Ничего, 27 октября его награждают очередным орденом Ленина. В этот же день, кстати, в рамках Ленинградского дела арестовывают Вознесенского, председателя Госплана СССР.

— Это как-то связано?