Начало. Дневник помощника прокурора

Возбудили два уголовных дела (по ст. 109 УК — развалится, по ст. 144 ч.1 УК — повиснет). Оба — сокрытия по 92 о/м.

Игорь Яковлевич велел в этом году остановиться на достигнутом, чтобы в следующем году не было резкого снижения показателей. Я считаю, что он не прав. Если уж оперировать статистикой, давить на неё, то возбуждать дела нам всё равно надо. Другое дело, что их можно будет включать в отчёт задним числом. А милиция нехай расследует сегодня, ей до этого никакого дела нет, т. е. декабрьские дела мы покажем в январе, тем более, что учётная группа всё равно именно так и сделает.

Рассмотрел 160-ю жалобу в этом году. Шеф не даёт автомобиль для того, чтобы отвезти нашу машинку в ремонт. По этому поводу Марина Львовна ругается матом.

На занятиях нам говорили о разнице военных бюджетов. У нас 18 млрд. У штатников 140 млрд. Это потому, что у нас солдат получает зарплату 3 руб., а штатник получает 300 долларов в месяц. Два. У нас нет военных баз как таковых, там, где находятся наши войска, они находятся бесплатно, а штатники платят за базы большую арендную плату. И третье. У нас военная промышленность национализирована, а у штатников вся промышленность — частная. У нас армия получает продукцию по себестоимости, а у них — с переплатой 50-100 % (прибыль).

26.11.1981

Опять опоздал на работу на 10 мин. Нарвался на Игоря Яковлевича. Шум, крик. Сам он поехал в город, а меня оставил вести приём. До 14–00 пришёл только один человек. Всё остальное время сидел без дела. Примчался Игорь Яковлевич. Опять в крик: — Почему сидишь без дела? Отвечаю: — Веду приём (я должен был идти в 46 о/м и в суд, поэтому в конторе у меня срочных дел не было).

Приносит через несколько минут путёвку общества «Знание». Прочтёшь, — говорит, — в 16–00 лекцию на Холодильнике-13. И резолюцию кладёт. Не могу, — отвечаю, — у нас в 17–00 комсомольское собрание. Прочтёшь лекцию, — говорит и уходит.

Через некоторое время появляется вновь: — Коли уж будешь в тех краях, зайди в морг, возьми акт вскрытия на Погосяна, а то родственники требуют разрешения на захоронение.

Поехал на хладокомбинат. Прочёл лекцию, уложился в 30 мин. Потащился в морг. Морг уже закрыт (работает до 16–00). Зашёл в 29 о/м, оттуда поскакал в контору.

— Привёз? — спрашивает Игорь Яковлевич.

— Нет, — говорю, — раньше надо было суетиться.

Опять крик: — Ты это нарочно сделал, ты прекрасно знал, что морг до 16–00 работает и т. д. Я молча из кабинета вышел. Старался спокойным казаться.

Через некоторое время опять вызывает: — Завтра с утра заедешь в морг, возьмёшь акт вскрытия.

— Хорошо, — говорю, — а со скольки морг работает?

— Не знаю, — отвечает Игорь Яковлевич.

Я выхожу. Минут через 10 вновь возвращаюсь, возвращаю Игорю Яковлевичу газетные вырезки, которыми он меня для лекции снабдил.

— Ну, что, — спрашивает, — я тебя сильно замучил?

— Хватает, — говорю. Чувствую, Игорь Яковлевич на примирение идёт. Вроде, помирились.

Завтра поеду в морг, а вечером учёба в городе.

27.11.1981

К половине десятого утра приехал в морг.

— Дайте, — говорю, — акт вскрытия на Погосяна.

— Не дам, — отвечает мне тётка, — он ещё не готов.

— Как так? — спрашиваю.

— Ещё не вскрывали, — сообщает она мне.

— А когда будут?

— Эксперт на вскрытии.

— Как фамилия?

— Мурзина.

— Спасибо, до свидания.

— До свидания.

Зашёл в ИВС. Там трое. Наш взяточник, один хулиган и один мошенник.

У Алексея Владимировича Самойлова день рождения. Собрали по трёхе. Купили мохеровый шарф. Шеф против кабинетного пьянства (данные разведки). Туманно грозит со всеми разобраться.

Когда у Людмилы Анатольевны пропала кофта, шеф лично произвёл сыск и поговорил с уборщицей. Нинка, видимо, встала на дыбы и заложила кого могла. Людмила Анатольевна написала заявление с просьбой оказать ей материальную помощь в связи с пропажей кофты. Я не знал, но для того, чтобы профсоюзу снять с книжки деньги на чеке должна стоять подпись прокурора. Вот, Алексей Владимирович Самойлов и пошёл за подписью. Ознакомившись, шеф подписывать бумагу отказался и сказал речь:

- Оперативные работники и так много денег получают, поэтому материальную помощь следует оказывать техническим работникам — уборщице, машинистке, канцелярии.

Алексей Владимирович Самойлов сообщает ему, что по закону помощь следует оказывать не чаще одного раза в год. И все эти лица (уборщица, машинистка, канцелярия) уже помощь получали. Тогда прокурор посоветовал выписывать деньги на какого-нибудь оперативного работника, с тем, чтобы тот, расписавшись в получении, передавал деньги техническим работникам.

Этот разговор мне известен со слов Алексея Владимировича Самойлова и Людмилы Анатольевны. Считаю, что он похож на правду, так как шеф в последнее время возымел привычку попрекать нас большой зарплатой. Что же касается технических работников, отмечу, что и уборщица, и машинистка работают у нас по совместительству (часа два-три в день). Кроме этого они работают ещё на двух-трёх работах и получают никак не меньше нашего, если не больше (уж, больше меня, это точно).