Начало и конец

Картинка сменяется. Он сидит, прижавшись спиной к забору, и всматривается во тьму, скрытую за цепью слепящих фонарей. Старается даже не моргать, боясь уснуть. Рядом лежит девушка, которую он пару мгновений назад вытащил с поля, после чего перетащил через дорогу. Нога саднит такой болью, что нытьё в плече Джереми даже не замечает. Он пытается отвлечься, сосредоточившись на слежение за другой стороной дороги, но закрадывающаяся мысль о том, что рана открылась, не даёт ему покоя. Внезапно девушка вздрагивает всем телом и, увидев его, отстраняется – её зрачки расширены, взгляд безумен.

– Всё хорошо, спокойно, – тихим, но вместе с тем уверенным голосом произносит Джереми, слегка поднимая руки вверх, тем самым стараясь всем своим видом показать девушке, что не желает ей зла…

Свет фонарей и кроющаяся за ними тьма резко исчезают. Джереми смотрит сквозь ярко-синее небо, по которому ползут редкие облачка, в которых угадываются причудливые формы.

– А вот там… там лошадь. Точно лошадь!

– Где?

– Правее смотри, – тонкая рука вздымается к небу и тычет пальцем на небольшое облако, действительно напоминающее какое-то животное.

– А может, бегемот?

– Н-е-е-т! Лошадь. Бегемоты противные. И пахнут противно. Я в зоопарке была, зуб даю!

Он кладёт голову набок и смотрит на девочку, увлечённо рассматривающую небо. Как она красива! Маленький носик, рассыпанные по щекам веснушки, которых она, глупенькая, вечно стесняется. Её ладошка вложена в его руку, над ними пронзительное синее небо, по которому плывут облака. А среди них облако, напоминающее бегемота-лошадь…

Вновь возвращается всепоглощающее чувство напряжения и даже некоторой паники. И холод.

– Я не знаю, кто они, – произносит едва слышно девушка, испуганно вглядываясь на поле за линию фонарей. – Правда.

– Хорошо, хрен с ними. Как тебя-то зовут?

– Анна… А ты случаем не Джереми Уилборн? – вглядываясь в лицо Джереми, спросила девушка.

– Да-да-да. Мистер популярность последних дней, любимчик журналистов. То ли предатель, то ли идиот. Это я.

– Нет, я не о том… вернее да, я видела тебя по телевизору. Но мы были знакомы. Когда-то… Я Анна Штейт.

– Клёво, – коротко ответил Джереми.

Он наверняка бы удивился и даже обрадовался столь неожиданной встрече, если не вся та усталость, что валила его с ног, несмотря на то, что он уже полулежал, прислонившись спиной к забору. Да и возвращающееся всё сильнее опьянение затуманивало сознание. Наступило неловкое молчание.

– У тебя дома есть розетки? – наконец, спросил Джереми невнятно.

– Что-что?

– Розетки. Чтобы подзарядить телефон. Мне надо, – пояснил он ещё более невнятно.