Начало и вечность жизни

Здесь он впервые дал четкое определение планеты. Таким небесным телом следует называть только сферические, только холодные и только твердые тела. С такой точки зрения наши планеты-гиганты Солнечной системы планетами не являются, поскольку они газовые. Но самое главное, что все планеты состоят из геологических оболочек наподобие земных. Без сомнения, главная среди них биосфера. И атмосфера, и гидросфера, и литосфера создаются и поддерживаются в определенном составе и упорядоченности живым веществом биосферы.

И значит, все закономерности строения Земли, считает Вернадский, мы обязаны распространить на другие твердые сферические тела, прежде всего на ближайшие в Солнечной системе, так называемые планеты земного типа. На Венере и Марсе, возможно, пишет он, и сейчас существуют биосферы.

И что особенно важно, утверждает он, что каждая планета индивидуальна по своим характеристикам. Разнообразие организмов диктует богатство образуемых ими биосфер.

3

Почему же такое принципиальное учение не было не только принято, но серьезно, в научном смысле не обсуждалось? Конечно, виной тому оказалась та обстановка, в которой ученому пришлось жить и работать.

Как только его лекция «Начало и вечность жизни» вышла в 1922 году отдельной брошюрой, идеологические оппоненты буквально обрушились на главную идею. В главном теоретическом журнале большевиков «Под знаменем марксизма» и в других официальных органах партийные функционеры и философы приписывали ученому намерение «протащить» витализм, религиозную мистику, философский идеализм и прочие идейные грехи. На пути главной идеи был поставлен «шлагбаум идеологии».

Столь яростные нападки объяснялись тем, что за два года до брошюры Вернадского вышла вторым изданием теоретическая книга Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», которая теперь становилась философским базисом новой идеологии. В согласии с главной догмой материализма и как бы предчувствуя появление неудобных фактов, Ленин в разделе «Существовала ли природа до человека?» писал:

«Естествознание положительно утверждает, что земля существовала в таком состоянии, когда ни человека, ни вообще какого бы то ни было живого существа на ней не было, и быть не могло. Органическая материя есть явление позднейшее, плод продолжительного развития. Такова материалистическая теория познания, на которой стихийно стоит естествознание»[8].

Но вдруг оказалось, что не все естествоиспытатели – стихийные материалисты. Резкость нападок и их губительные для русской науки последствия объясняются тотальным характером советской, как и любой другой, идеологии. Власть создавала новый миф, а его основное свойство – объяснять мир полностью. Так концепция биосферы оказалась опасна для самой сердцевины марксистской идеологии.

Большой доклад В. И. Вернадского «Проблема времени в современной науке» на Общем собрании Академии наук 26 декабря 1931 года был напечатан с «рецензией» на него академика А. М. Деборина. По существу предмета в ней мало что говорилось. Она была насыщена славословием в адрес классиков марксизма и заканчивалась вердиктом:

«Все мировоззрение В. И. Вернадского, естественно, глубоко враждебно материализму и нашей современной жизни, нашему социалистическому строительству. Своей работой о “Проблеме времени” он чрезвычайно ярко подтвердил глубочайший кризис, переживаемый буржуазной наукой, выражающийся в резком разрыве между великими достижениями науки и враждебным ей мистически-идеалистическим мировоззрением»[9].

В ответ Вернадский написал о праве ученого исповедовать любую философию, и не считать ее неким инструментом познания, заменяющего научные изыскания: «В результате своего розыска акад. Деборин приходит к заключению, что я мистик и основатель новой религиозно-философской системы, другие меня определяли как виталиста, неовиталиста, фидеиста, идеалиста, механиста. Я не считаю такие определения обидными, они просто ложны. Я философский скептик. Это значит, что я считаю, что ни одна философская система (в том числе и наша официальная философия) не может достигнуть той общеобязательности, которой достигает (только в некоторых определенных частях) наука»[10].

Но его отповедь была опять напечатана в сопровождении «критического» опуса Деборина.

В январе 1929 года с изменением устава Академии эта последняя самоуправляемая организация в стране потеряла свою свободу, было арестовано множество специалистов, развернуто «дело историков», закрыто большинство научных обществ. Вернадского события коснулись самым непосредственным образом. В 1930 году должна была выйти его книга «Живое вещество», составленная из статей, объединенных идеей планетостроительной роли биосферы. Она открывалась принципиальной статьей «Начало и вечность жизни». Сборник был запланирован к выходу и уже набран, ему прислали экземпляр для подписи в свет. Но тут грянула советизация Академии, директор издательства был арестован, все планы пересмотрены, сборник не вышел.