Начало конца

– А на х…я вам до дому добираться? – тут же нашёлся Серёга. – Пойдём потом вон к Гере на хату; у него седня бабка дежурит в ночь, там и переночуем.

Инна не могла сопротивляться напору наглого Серёги и посмотрела на подругу в поиске поддержки. Но Лена смотрела на Яфу, и видно было, что ей здесь-хорошо и никуда уходить она не хочет.

– Пойдём проводим их, Яфа, – решил всё-таки встрять Витала, и Инна сразу поднялась с лавочки.

– Да погоди-погоди, слышь, Виталь? – тут же подскочил к нему Серёга, взяв за руку, потянул в сторону и заговорил потихоньку прямо в ухо: – Ты чё, угараешь, что ли? Мы тут девчонок целый час прикатывали, а ты их домой хочешь, на х…й, отправить. Давай покуражимся с ними. Напоим да по кругу пустим. Чё ты?

Витала ещё раз взглянул на Инну, которая смотрела на него глазами, полными надежды. Интуиция подсказывала ему, что эта девушка как раз такая, какую он и искал. Но пацаны с «погреба» были. самыми ближайшими соседями по району «Зари», который он оккупировал вместе с друзьями, и ссориться с ними из-за незнакомой ещё девчонки не хотел. В любой момент могла произойти крупная потасовка с кем-нибудь на автовокзале, и к кому ещё бежать за подмогой, как ни к ближайшему «погребу»?

– Ладно, – кивнул он Серёге, решив, что если девчонка действительно правильная, то не пойдёт ни в какую. – Прикатывай, там посмотрим.

– Да хули там смотреть? Вон Лена уже сейчас готова ноги раздвинуть. А чё будет, как подопьют, на х…й?

– Давай-давай, делай красиво, – утвердился в своём решении Витала и подтолкнул Серёгу обратно к лавочке.

Не успели они ещё подойти обратно к лавочке, как во двор влетел тяжело дышащий Кравец.

– Там Филиппа с Гусём взяли, и Лис там ещё с Клопом был и ещё с кем-то, всех замели, – с выпученными глазами, задыхаясь, говорил он.

– Опять?! – вскинул руки от досады Витала. – Ну ё…аный бостон, бл…дь!

– Так, а за чё щас-то? Отпустили же вроде? – спросил Гера и даже встал на ноги, забыв, что он разут.

– Ладно, я пошёл, хули делать, – сказал Витала в наступившей тишине.

Давайте. Вечером встретимся на ДОСА, – коротко попрощался он со всеми и, отведя в сторону Геру прямо в носках, сказал ему: – Если вдруг меня не будет, а девок к тебе на хату поведёте, вот эту, Инну, чтоб не трогали. Если сама даст, х…й с ней, а если нет, силу, чтоб никто не применял. Тебя Серега послушает, останови его, если что Гера согласно кивнул в ответ, а Витала кивком головы позвал с собой Кравца и ушёл. Только у него был знакомый мент в КПЗ, через которого можно было, если не помочь чем-то, то хотя бы узнать, за что забрали. Прапорщик, дежуривший в комнате доставленных, с удивлением произнёс, увидев опять вошедшего Гуся:

– Вот ты неугомонный, парень. Понравилось на нарах, что ли? Только что же вышел, пять минут не прошло.

– Как, только что? – удивился приведший его опер и посмотрел на своего напарника.

– Да только что же здесь сидел с дружком своим, – прапорщик рассмотрел остальных задержанных, – нет его, правда, сейчас.

– И долго сидел? – спросил второй. опер, подходя и смотря записи в журнале учёта доставленных.

– Да нет, пару часов вон в «телевизоре», пока переписали да проверили, – показал на нужную запись прапорщик.

Опера переглянулись между собой, и один сказал другому:

– Этот, значит, не, мог.

– Да, этого можно отпускать, – ответил он и сказал помощнику дежурившего прапорщика, подтолкнув Гуся к выходу: – Выпусти этого.

– Подожди, я ж записать должен, – остановил его прапорщик.

– Запиши, если хочешь, – усмехнулся опер, – только не забудь время доставки указать.

Прапорщик смутился и дал знак помощнику, чтобы выпустил задержанного. Филипп, Лис и остальные привычно опустились на длинную скамью и по очереди стали называть свои данные. Они здесь были уже не в первый раз, и вся процедура была им знакома. Сначала перепишут данные, потом закроют в «телевизор», одну из камер напротив комнаты доставленных, откуда уже могут перевести и в КПЗ, если уже всё плохо. Но до сих пор у всей четвёрки всё заканчивалось благополучно, и каждое посещение этого здания было для них, как ещё одно приключение, о котором потом можно будет рассказывать друзьям. Потому что в основном самыми авторитетными и уважаемыми в городе были те, кто уже посидел в лагерях. И многие думали, что прикосновение к этому миру в виде посещения камеры добавит им авторитета среди друзей и знакомых.

Опера куда-то ушли, оставив пацанов в неведении, за что их забрали. А переживать было по какому поводу. Если Филипп, который если что-то и делал сегодня, то вместе с Гусём, который, по мнению ментов, был не при делах, то на Лисе и остальных были вещи с последнего грабежа, которые уже не скинешь. Ещё хорошо, что они скинули в «бобике» завертуху с химкой, пока их везли. Лис с Клопом и Витьком совещались, что говорить следователю, если их забрали за это. Филипп, не слушая их, стоял возле зарешёченной сверху двери и смотрел на коридор, соображая, что он ещё мог натворить без Гуся.