Начало конца

– Шуточки у тебя, – сразу открыв дверь, произнесла Маринка, которая тоже выглядела сильно взволнованно. А Лёс и Родя уже в штанах и в обутках на босу ногу стояли у открытого окна.

– Испугались, – улыбнувшись, произнёс Витала и спросил у Марины: – А чё, у Длинного разве Пронин фамилия?

– Я откуда знаю, – в негодовании воскликнула Марина. – И так вся на нервах со вчерашнего дня… С ночи, вернее…

– Ладно-ладно, всё нормально, – успокаивая её, сказал Витала. Потом он подошёл к столу и поставил на него бутылку с водкой. – Похмеляться вам, вижу, не надо? Тогда одевайтесь нормально и катим на «Зарю».

– А чё так рано-то? – недоумённо спросил Лёс.

– Теперь всегда будем рано выходить, – ответил Витала, уже окончательно придя. в себя. Голова была уже в порядке. Злость на Леса с Родей прошла из-за того, что они подкинули ему беспроблемных клиентов. И лишь Гера и поруганная ими Инна не давали его настроению подняться до уровня весёлого похмелья.

– Давай хоть чаю попьём, – предложил Родя.

– Пошли-пошли, дело есть, – настоял на своём Витала. – Выходите, я жду вас на улице.

Он вышел из комнаты, и Лёс с Родей, быстро одевшись и засунув в рот наспех приготовленные Мариной бутерброды, отправились за ним.

– Время десять утра, – как будто невзначай сказал Родя, многозначительно взглянув на почти пустую субботнюю улицу. Но встретившись с решительным взглядом Виталы, он сразу спросил: – Чё, куда катим?

– На рынок катим. Рынок уже работать должен, – сказал Витала как-то задумчиво и добавил, двинувшись в сторону центра: – Есть одна идейка, надо проверить кое-что…

– Что именно? – сразу с интересом спросил Лёс.

– Щас подойдёте с Родей к тому лотку, где варёнки продают. Помнишь, где я их Горелу покупал на день рождения?

– О-о, да откуда я помню, их там щас до х…я варёнками торгуют, – ответил Лёс.

– Сколько до х…я? – удивлённо спросил Витала, для которого это было новостью, поскольку он раньше обращал на них внимание только тогда, когда они были нужны.

– Ну не знаю… но до. х…я уже… – Лёс почесал голову. – Их уже давно открывают, эти, как их… кооперативные магазины.

– Да не магазины, а просто кооперативы, – поправил с видом знатока Родя и спросил у Виталы: – Ну и чё? Подойдём и чё? К кому тогда, кстати, подходить-то? Тех искать, у кого тогда покупали?

– Придём тогда на месте разберёмся, к кому подходить, раз их до х…я. А там чё, берёте варёнки по размеру, и не расплачиваетесь. Делаете наглые лица и уходите, как будто так и надо.

– Ты чё?! – изумлённо посмотрел на него Лёс. – Они ж орать будут. Менты прибегут…

– Ты с тех пор как тот автовокзал закрыли хоть одного мента на рынке видел, кроме того пятака, где балочка?

Лёс с Родей промолчали. Милиция действительно навещала только барахолку. Да и то в последнее время, с тех пор как разрешили частную деятельность, и спекулянтами уже почти никто не занимался. А с закрытием автовокзала, который был прямо напротив рынка и где был пункт милиции, стражи порядка и вовсе стали редко появляться в торговых рядах. А если и заходили, то по большей части купить что-нибудь.

– Ну вот… – продолжал Витала. – Вы главное не ссыте, если чё, лэвэшки есть, я заплачу. Посмотрим просто, как они отреагируют. Говорят, эти кооператоры большие деньги зашибают. А сами шугливые. Вчера Кравец им жути нагнал, они у него побоялись даже за оплату спросить.

– Чё, вчера уже взяли варёнки? = удивлённо спросил Родя.

– Ну, – соврал Витала, чтобы пацаны увереннее себя чувствовали. Он прекрасно понимал, что между ценой за три брикета сладкого риса и за варёнки большая разница. Но чем чёрт не шутит? Если подучится, это вся зарплата отца за месяц. И это только с одного костюма или даже с одних только варёных джинсов. Ещё и кооперативов этих развелось…

– Ни х…я, – удивлённо обрадованно воскликнул Лёс. – Чё, щас берём тогда сразу и на меня и на тебя, – воодушевлённо предложил он Роде.

– Нет, одни только варёнки берёте. Ну или с курткой, не более, – перебил его Витала. Он не был настроен так оптимистично на влатывание Лёса и остальных в модные варёнки. Пацанам, большую часть времени проводившим в раздеваниях кого-нибудь и отбирании денег, просто и в голову больше ничего прийти не могло. Бывали дни, когда по два-три раза на день переодевались. Когда на одной руке по пять-шесть наручных часов висело, и. всё потом раздаривалось друзьям и знакомым. Но сейчас Витала подумал о том, что новые варёнки можно и продать.

Зайдя на рынок, он сразу обратил внимание, что пестреющих варёным джинсом точек появилось уже несколько. Кто-то сам себе варил такие дома, но у них так здорово не получалось, как у этих кооператоров. «Умеют», неслось в голове Виталы. Причём почти в каждой точке рисунки варки были разные. С одного места слышались говоримые покупателям слова «шторм», с другого продавец говорил «классика». Возможно, что такими красивыми словами они заинтересовывали покупателей, а возможно, что и действительно имели своё название или рисунки, или сам способ варки.

Остановившись возле одного молодого, на вид лет двадцати пяти, парня, Витала сказал Лёсу, показывая на него: