Начало конца

Войдя во двор Инны, он опять испытал, как и вчера, какое-то странное волнение. Но выпитое спиртное и солидный внешний вид придали ему уверенности, и он смело шагнул в подъезд. Ему и самому почему-то хотелось показаться Инне в таком виде. И прошедший удачно день вселял уверенность, что и она пойдёт к нему навстречу.

На звонок в дверь открыла мать Инны.

– Здрасти. А Инну можно? – приветливо улыбнувшись спросил Витала.

– Здра-асти, – удивлённо ответила она, разглядывая его с ног до головы. – Можно, проходите.

– Ой, вы позовите её, пожалуста, я здесь постою, – поспешил сказать Витала, боясь, что в помещении мать учует исходящий от него запах алкоголя и перегара.

Она кивнула и ушла, но дверь закрывать не стала, и Витала услышал, как она говорит Инне где-то в глубине квартиры:

– Иди, к тебе твой одногрупник этот пришёл. Такой де-ло-вой, в плаще-е…

Витала даже не обратил внимания на сарказм матери Инны. Он думал о том, что говорить ей и как. В голову ничего не приходило, но как только она появилась на пороге, язык заговорил сам собой.

– Привет. Посидим здесь во дворе немного? Не подумай ничё такого, просто хочется с тобой поговорить.

Инна молча опустила взгляд в пол. Витала видел, что она не хочет идти и даже не обращает внимания на его солидный внешний вид. Но и уходить сам сразу не собирался.

– Инна, ты же знаешь, что я тебя не обижу. Ты же уже ездила со мной в такси. На ту хату не я вас заманивал… А Гере всю морду за тебя разбил…

Язык его сам находил или придумывал нужные слова, сам даже не заметил, как правдоподобно соврал про Геру. И сразу увидел, как она изменилась в лице и произнесла своим тихим голосом, подняв на него взгляд:

– Ну зачем ты?

– Не зачем, а за что. Не бойся. Пойдём посидим здесь во дворе, прямо у тебя под окном. Хочешь, маме своей скажи, чтобы она на нас смотрела, если боишься. Или я сам с ней поговорю…

– Нет, не надо, – покачала– головой Инна и зашла в квартиру. Обернувшись на него, она ещё раз посмотрела ему в глаза и сказала тихо: – Я сейчас.

Витала обрадовался, что удалось её уговорить. Он и сам не знал, зачем он делает всё это. Просто хотел и всё. Женщины всегда долго собираются, но в этот раз он не нервничал в ожидании, как обычно, когда ждал своих подружек раньше. Когда она вышла, он ещё больше ею залюбовался и, выйдя во двор, стал почему-то сразу рассказывать о себе. Он говорил бездумно, просто сам вспоминал всю свою жизнь и рассказывал ей, как какому-то собутыльнику изливал душу. Но она молча и внимательно слушала его, смотря при этом в глаза. Она сразу определила, что он сильно выпивши. Но в его поведении и в голосе не было никакой агрессии, чего она, наверное, сейчаc больше всего боялась. И уже через несколько минут она сама встала с той лавочки, на которой они сидели под её окнами, и потихоньку пошла на улицу. А он шёл рядом и всё продолжал рассказывать, не спрашивая её ни о чём.

К вечеру на улицах Слободки бывало неспокойно. Это ~ был самый, как его называли, бандитский район в городе после Кильдыма, выходцами откуда был Витала и большинство его друзей. Но если Кильдыму такую славу принесли жившие там неоднократно сидевшие авторитеты, которые имели большой вес в криминальной среде, то на железнодорожной Слободе постоянно кого-то избивали, грабили и прочее.;. А так как район был одним из самых больших в городе, который за день пешком не обойти, то и хулиганов, наркоманов и остального криминала здесь было гораздо больше, чем на небольшом Кильдыме и примыкающей к нему улице Ленинградской, на которой и жил, вернее, был прописан в квартире родителей Витала.

Инна, жившая на Слободе, наверняка знала обо всём, что происходит на улицах её района в основном по вечерам. Но рядом с Виталой шла спокойно, ни разу не обернувшись и даже не глядя по сторонам. А сам Витала сейчас даже не думал об этом вообще. Ему было не до того, что слободские часто дрались не только с центральной частью города и с другими районами, но и между собой.

И проходя мимо одного из домов, во дворе которого, судя по исходившим оттуда ругани и крикам, вот-вот начнётся драка, даже не обратил на это никакого внимания. То железнодорожное училище, которое он держал в одной руке, даже не учась уже в нём, большей частью состояло из слободских. Был, правда, ещё железнодорожный техникум, где так же училось большинство слободских хулиганов, но они все друг с другом общались.

Так, гуляя потихоньку по улице Инны, они дошли до первого перекрёстка, на углу которого стояло пятиэтажное общежитие локомотиворемонтного завода. Возле угла общежития было много народу, в основном молодёжи. Все стояли группами, курили и смеялись.

– Это что здесь у вас? – спросил Витала у Инны, думая, что там что-то вроде кафе или дискотеки.

– Это видеосалон там в подвале, – ответила Инна, впервые подав голос за всё время прогулки.

Витала посмотрел на неё. Ему очень понравилось, как она разговаривает, когда на неё не давят воспоминания о происшедшем. Он решил её ещё немного отвлечь и предложил: