Читаем Начало конца полностью

Сердце забилось сильнее, когда машина скрипнула тормозами и остановилась. Витала очень не хотел бить тётку, но ручаться за пацанов в этом плане не мог, те в горячке могли и ударить. И он был готов ко всяким неожиданностям. Но то, что произошло, он не предвидел никак. Из подъезда её вышли встречать те самые мужчина и женщина, которые, как тут же шепнул Слава, подходили к ней на рынке. Да ещё и на машине её привёз, как показалось, отец или дед, слишком по-отечески он с ней обращался. Витала сжал зубы в бессильной злобе, го план одновременного налёта рушился на глазах. Он взглянул на часы, была одна минута седьмого. Как раз сейчас Гера и остальные должны были побить машины тем кооператорам с рынка, если уже не побили. А у него тут всё срывалось. Он матерился про себя и со злостью смотрел по сторонам, готовясь напасть уже на всех сразу, и, если не будет времени выпытать у рыжей её заступников, так хотя бы на ней платье порвать и разбить машину её отцу или деду. Но тут этот мужчина, непонятно кем ей приходившийся, вытащил из багажника большие сумки и, поставив их на асфальт, сел в машину и уехал.

– Приготовились, – ещё раз прошептал Витала, наблюдая сквозь кусты за стоявшими у подъезда, – троих-то скрутим по-любому. Кравец, тебе этот мудак. С Доном ломайте его…

Разговор рыжей кооператорши со своими друзьями, когда отъехали тарахтящие «Жигули», стал хорошо слышен. Она предлагала им отремонтировать подвал вместе и разделить его, и они этому предложению очень обрадовались. Даже предложили взять на себя большую часть расходов по ремонту, поскольку она самостоятельно договорилась с домоуправлением, потратив на это немалую сумму денег, как сама сказала. Договорившись с этим, они решили немедленно пойти в подвал и осмотреть его, чтобы на месте решить, кто в какой части подвала будет и как лучше делать ремонт. А перед этим рыжая дала мужу своей подруги ключи от своей квартиры, что стало понятно из разговора, и он взял её тяжёлые сумки и понёс в подъезд. Женщины пошли к подвалу сами.

Сердце Виталы забилось ещё сильнее, на этот раз к волнению прибавилась радость от удачного стечения обстоятельств. На такое он уже не надеялся и думал, что его план провалится. И как только обе подруги спустились по ступенькам в подвал, уверенно сказал, вскочив с лавочки:

– В подвале даже лучше. Всё, пошли. Действуем, как договорились. Кравец, ты на входе останешься. Если тот х…й придёт, гаси его.

Все выскочили из-за кустов, которые так удачно скрывали лавочку, и кинулись в подвал. По пути Витала всё же успел осмотреться вокруг, но кроме играющих неподалёку детей не увидел никого, кто бы мог ему помешать. Играющие в домино мужики были так далеко, что они не услышат даже крика из подвала.

Женщины, услышав топот множества ног, с удивлёнными глазами шли к выходу из подвала, когда их перехватили спустившиеся первыми Витала и больше всех рвущийся ему угодить Слава. Витала сразу схватил ещё не успевшую испугаться рыжую за горло и прижал к стене. Её подруге, пытавшейся закричать, тут же зажал рот рукой Слава, крепко обхватив её сзади. Следом подоспели остальные. Руки упиравшейся рыжей кооператорши растянули в стороны и прижали к стене.

В полумраке подвала всё же был виден дикий ужас в глазах обеих женщин. Но как только Витала жёстко спросил, где дружки рыжей, она тут же узнала его и осмелела. Она начала брыкаться ногами, и когда Витала, получив сразу несколько ударов по ногам, ослабил хватку, она закричала что есть сил:

– Же-ня, сюда ско…

Витала вновь сжал её горло и крикнул прям в лицо:

– Ну-ка говори, сука, где твои дружки живут! Или я тебя изуродую прям здесь!

Задыхаясь, она всё ещё продолжала брыкаться, и пацанам пришлось держать и её ноги.

– Говори, бл…дь, падла рыжая, где они живут! – опять крикнул ей Витала и ослабил хватку, чтобы она могла дышать и говорить.

– Не трогайте меня, отпустите, – прохрипела кооператорша.

– Давай говори быстро, сука! – крикнул ей в ухо держащий её с одного боку Дон. – Или мы отье…ём тебя щас по кругу.

Глаза её подруги, которую удерживал один Слава, округлились и повернулись в сторону двери в подвал. Это заметил Филипп и подал знак Кравцу, который стоял у входа. Слава по-прежнему зажимал рот подруги, и она сильно замычала через нос, когда на пороге появился её муж. Он сделал зверское лицо и с диким криком кинулся на Славу, но был сбит сильным ударом Кравца, который тут же напрыгнул на него сверху и стал бить его кулаками по затылку, пытаясь оглушить. Тот никак не отключался и дико кричал. Но этот крик подействовал только на рыжую, которая до этого момента надеялась, вероятно, только на него. В её глазах, в которых и без того был страх, теперь был настоящий ужас.

– Отпустите, пожалуста, я не знаю где они, – хрипела она.

– Ты чё, тебя в натуре трахнуть здесь, что ли?! – Витала дышал ей прям в лицо. – Ну-ка разденьте эту суку, а то она думает я шучу…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука