Начало конца комедии

Я знаю: еще, что Сережа ведет дневник, -- редкая вещь сегодня. В дневнике второй помощник старатель но записывает слухи об авариях на морей гибели судов. То, что суда на этом свете все еще иногда тонут или горят, помогает Сереже сохранить некоторое уважение к профессии. Еще звонит иногда колокол Лондонского Ллойда, звонит! Конечно, потонуть очень сложно нынче, но как отрадно, что какая-то надежда остается -- слабенький налет мужественности на этом обабившемся океане!

В столовой команды сидят десять человек с КИПа-ми. Аппараты проверены, маски подогнаны. Теперь, когда впереди есть возможность оказаться в дыму и пламени без учебных целей, каждый вцепился в свой аппарат, как провинциал в свой чемодан на московском вокзале. (У испанцев горит шерсть в носовых трюмах.) Сережа объясняет толпе пользу и необходимость страховочно-сигнального конца веревки при работе в горящем трюме.

Слушатели-спасатели демонстрируют безрадостное и, упрямое сопротивление второму помощнику и правилам хорошей морской практики. Со стороны можно подумать, что каждый матрос и моторист -- клинический идиот. От лица всех клинических идиотов выступает, конечно, Варгин:

-- Веревка! Веревка! Она только мешать будет, чепуха эта веревка!..

Сережа:

-- Еще раз объясняю. Конец необходим, чтобы вас можно было вытащить, если сознание потеряете, -- раз. Второе, -- она служит как, например, сигнальный конец водолазу. Когда вы работаете в паре...

-- Я за один угол заверну, за другой, веревка запутается -- вот тебе и весь сигнал. Через угол не дернешь, а работать она не даст...

-- Страховочный конец необходим, чтобы за него можно было вытащить.

-- Как ты меня на веревке вытащишь, если я за два угла завернул? Ни хрена ты меня не вытащишь, а работать она не даст...

-- Веревкой вы можете подать сигнал, что...

-- А позади меня кипа с шерстью упала да и придавила веревку! Вот и окажешься как телок на привязи. Чепуха эта веревка...

Девять остальных спасателей слушают диспут о веревке с полным вниманием и нездоровым интересом. Сережа.

--Конечно, если сигнальный конец передавит кипой, так вы сигнал не сможете подать, но разве можно все на пожаре предугадать...

-- Вот я вас тогда и спрашиваю: зачем веревка-то? Зачем веревка, если я за угол завернул или ее передавило? Вон на "Камске" Ленька Полуянов полез с веревкой да и запутался -- у них малярка горела под полубаком...

Другой клинический идиот -- мой умница, мой Саша Кудрявцев! -оживляется и говорит:

-- Не, это на "Ангарске" малярка горела, а на "Камске" от электрического чайника началось -- в каюте, между прочим, второго помощника...

Неформальный лидер, строго:

-- А я говорю: на "Камске"! Сережа:

-- Еще раз объясняю. Линь обязательно нужен для страховочной цели! Чтобы вас вытащить, если вы сознание потеряете.

-- Как же ты вытащишь-то, если веревку шерстью передавило? -спрашивает Варгин с какой-то даже жалостью к непроходимой тупости второго помощника.

-- Варгин, когда космонавт Леонов выходил в открытый космос, он был привязан сигнально-страховочным линем, хотя линь мог зацепиться, например, за антенну...

Господи, как Сережа молод, если он все еще пытается призывать к логике; сейчас он еще Аристотеля вспомнит!

Варгин:

-- А здесь не космос! Какая сигнализация, если я за два или три угла завернул? Попробуй дерни веревку, если за три угла завернул!

Я:

-- всем встать! Положить КИПы на палубу! Разобрать сигнальные концы!

Неформальный лидер, продолжая сидеть:

-- А чего вставать-то, когда качает...

-- Варгин, заберите свой аппарат и убирайтесь отсюда к чертовой матери! На спасение я вас не допускаю!

-- Да я... да мы... я только...

-- Вон! -- гаркаю я так, что боль в ухе вспыхивает. Неформальный лидер медлительно убирается за

дверь, бормоча: "Утром -- бьют, днем -- бьют, ночью -- бьют, -- это уже не по закону джунглей!" Я:

-- Вот инструкция! Здесь написано: "Наличие страховочного конца -обязательно". Так положено! Вот вы, Кудрявцев, завяжите сами на себе бросательный беседочным узлом! Можете?!

-- А чего не мочь?

-- Остальным -- сесть!

Здесь не тупость, нет! Дело в самолюбии молодого человека, вероятно. Самолюбие неосознанное, чем-то оскорбленное, какое-то смердяковское по затаенной болезненности... Раз сопротивляться начальству в большом, главном никак нельзя, невозможно, то сопротивляйся в мелочах и против того, кто сам еще маленький начальник. И сопротивляйся при помощи иррациональной тупости. Потому что если ты не боишься перед толпой показать себя Иваном-дураком и бараном, то от начальственных логик и мудрых инструкций пыль и дым полетят и никто тебя не переспорит. Против припадков такого оскорбленного самолюбия есть одно слово: "Положено!" Чтобы тупость молодого сопротивления нашла на тупость инструкции, как коса на камень. Но об этом у Экзюпери не прочитаешь, это надо выстрадать...