Читаем Начало конца комедии полностью

Вот этот вопрос и есть "стремление принимать большее участие в жизни общества". Но должность капитана одна, и "возможности для личной ответственности" остальных отсутствуют. Западные хиппи -- это, например, как раз те люди, которые заранее признали себя проигравшими в соревновании за приобретение "возможности для личной ответственности". Они родились раньше тех золотых времен, когда каждый член общества будет попеременно то учащимся, то исполнителем, то руководителем, если такие времена не утопия. И хиппи на Западе весьма угодны власть имущим, и власть имущие строят им небоскребы в центре столиц. Вам же -- писателям и поэтам -- бог дал способность строить себе небоскребы в воображении. В воображении поэты могут даже повелевать мирами. Чем меньше "возможностей для личной ответственности" и чем больше хочется ее получить, тем значительнее количество людей, стремящихся к поэтической власти, -- на безрыбье и рак рыба. Для подтверждения этого наблюдения мне достаточно было перелистать справочник Союза писателей, когда я там искал тебя, и увидеть, сколько в нем поэтов.

-- А зачем ты меня искал?

-- Кобылкина помнишь? Альфонса?

-- Конечно. |

-- В прошлом году встретил его, как тебя сегодня, случайно. Интересно отметить, в аэропорту Таллина. Пьяненького. Плохо пьяненького -- застойно, окончательно. Спился Альфонс.

-- Что он делал в Таллине?

-- Прятался. От властей прятался, интересно отметить. Последнее время он на заводе работягой вкалывал. И пихнул охранника-вахтера с лестницы. Дело завели. И он в бега подался: Альфонс сохранил наивность пещерного человека. Помнишь историю с его гадами?

"Гадами" на курсантском языке назывались рабочие ботинки -- тяжелые, свиной кожи, с ременными шнурками. Альфонс как-то красил борт учебного корабля и уронил в воду гад, который по лени не зашнуровал: продевать ременной шнурок в маленькую дырочку дело тягостное и требующее адского терпения. С досады и расстройства Альфонс стряхнул в волны и второй ботинок, правильно полагая, что один-единственный гад ему не пригодится в будущем. И в этот момент боцман принес ему первый -- успел подхватить с кормы отпорным крюком, Альфонс взял в руки спасенный гад, посмотрел вслед безвозвратно утонувшему другому и заплакал настоящими слезами.

И мне захотелось плакать, когда Ящик выложил обычную историю про спившегося добряка. От тюрьмы Ящик Альфонса спас, но два года на стройках по приговору суда тот получил. К этому делу Желтинский хотел подключить меня, а я болтался где-то за экватором.

-- Ты вспоминаешь о море? -- спросил я члена-корреспондента.

-- Да. Редко, но остро. Недавно прочитал, что Поль Валери всю жизнь при встрече с морским офицером обнаруживал грусть в душе. Ну, при встрече с флотским офицером, как понимаешь, я такого не испытываю. Однако иногда кошки скребут...

Мы поехали "не туда". Нельзя было сползать на воспоминания, на разговор "за жизнь". Мне нужна была наука, черт бы ее побрал.

-- Ты согласен с тем, что расшифровать человека -- значит, в сущности, попытаться узнать, как образовывался мир и как он должен продолжать образовываться? -- спросил я.

-- Прости, но я не могу с этим согласиться, -- сказал Ящик, спокойно засовывая апельсиновую корку в щель между креслом и бортом.

-- Ну, а ты можешь согласиться с тем, что человек как "предмет познания" -- это ключ ко всей науке о природе?

-- Почему? Откуда тебе это известно? Может быть, мои полупроводники окажутся самым удачным ключом?

-- Ты сложнее Солнца?

-- Да, Вероятно. Но мотоцикл тоже сложнее.

Вот логика! И это ученый!

-- Так ведь мотоцикл ты сам сделал, потому что ты вундеркинд Природы, И я не про конструкцию говорю, не про внешнюю, вернее, конструкцию. У твоих хромосомных молекул наивысшая степень упорядоченности среди известных нам ассоциаций атомов. Твоя хромосома дальше всего от хаоса. У нее минимальная энтропия, -- я с неохотой произнес последнее слово, ибо не знал, где там ударение. Я это слово произнес вслух первый раз в жизни. Я только глазами его щупал. А здесь пришлось щупать языком. Первый блин девочки на уроке домоводства. И конечно, Ящик поправил ударение. И еще разъяснил, что энтропия математически выражается через логарифм меры молекулярной неупорядоченности.

Он не хотел меня злить -- это я хорошо чувствовал, Но он и не хотел рассуждать о том, что вело за круг "ноблес оближ". Не хотел не из умственной лени, не от неинтересной слабости собеседника и не от страха перед превосходством собеседника. Ему вселенски не думалось в направлении общих вопросов. Его больше интересовали девочки из ансамбля, которые курили сигареты из длинных мундштуков. Он так и постреливал в их сторону сквозь свои толстые бинокли.

-- Ты небось и мини осуждаешь? -- проскрипел Ящик без всякой связи с каким-то моим очередным философским вопросом.

-- Нет.

-- Слава богу! В мини тоже нет ничего нового. Я помню военных девушек сорок пятого года. Зазор между юбкой из хаки и голенищем сапожек у этих военных девиц с сержантскими погонами был не на много меньше, нежели у этих красоток.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Всё как есть
Всё как есть

Катя Артемьева — умница, красавица, хозяйка успешного бизнеса и ведущая популярной телепередачи. Посторонним кажется, что у нее вообще не может быть никаких проблем, но это не так: мама с неустроенной личной жизнью, поиски собственной любви, жгучая семейная тайна, подруги со своими бедами… Мало того: кто-то вдруг начинает охотиться за ее любимым талисманом — бабушкиной деревянной черепахой. Не связано ли это с таинственным исчезновением самой бабушки?Но тайны в конце концов оказываются раскрыты, а проблемы решены. В этом героине помогают экзотические диеты, на которые она подсаживается каждый месяц.Автор предупреждает, что не все рецепты стоит повторять в домашних условиях. Но, читая эту книгу, вы в любом случае похудеете — хотя бы от смеха.

Ирина Меркина

Любовные романы / Современные любовные романы / Юмор / Юмористическая проза / Романы