Начало начал

О подходе к сознанию с позиций квантовой механики говорит и крупный ученый П. К. Мудгал из института науки и религии (США), выдвинувший гипотезу, согласно которой «сознание есть фундаментальная составляющая самой основы субатомной частицы-волны, а его первичным свойством является манифестация (проявление). Манифестация на атомном уровне может быть связана с вероятностным фактором в поведении функции частицы-волны в квантовой механике» [47. С. 27].

Выдающийся английский физик-теоретик Роджер Пенроуз в своей книге «Тени ума: В поисках потерянной науки о сознании» также полагает, что феномен сознания должен описываться на основе квантовой теории. Сама возможность описания сознания на языке физики, то есть отказ от мистической точки зрения на соотношение физики и сознания, обосновывается указанием на связь между состоянием мозга и мышления. «Если ментальность – это нечто отдельное от физического, то почему наши ментальные самости вообще нуждаются в физических мозгах? Совершенно ясно, что изменения в ментальных состояниях могут быть вызваны изменениями в физических состояниях мозга. Действие, например, некоторых наркотиков вполне определенно сказывается на ментальном состоянии и поведении. Аналогично травма, болезнь или хирургическое вмешательство в определенные зоны головного мозга могут иметь хорошо определяемые и предсказуемые последствия в ментальных состояниях человека… А если ментальность действительно связана с определенными формами физического, то тогда законы науки, которые точно описывают поведение физических объектов, наверняка должны многое сказать также и о мире ментального» [71. С. 202, 203].

Правда, Пенроуз считает, что современная квантовая теория не имеет средств для описания сознания. «Речь идет о ключевом звене физической модели сознания в связи с психофизиологической проблемой, то есть в связи с фундаментальным удивлением по поводу того, как невещественная мысль управляет вещественным мозгом и телом» [121. С. 151].

Однако, работая над книгой, Пенроуз еще не знал, что американским ученым уже удалось применить формальный аппарат квантовой механики для описания общих характеристик сознания, взаимодействующего со своим окружением. А российские ученые сегодня используют квантомеханический подход к исследованию языка и мышления [134, 135].

В лаборатории Школы инженерных и прикладных наук Принстонского университета под руководством профессора Р. Джана более 10 лет проводились тщательно разработанные эксперименты по исследованию взаимодействий «человек – машина», получения сознанием информации с нарушением общепринятых представлений о пространстве и времени. На базе статистического и философского анализа результатов была сформирована новая теоретическая модель – квантовая концепция сознания.

«Полностью сознавая все трудности, мы задались целью пересмотреть роль сознания в установлении физической реальности в свете большого числа новых экспериментальных данных, полученных недавно с помощью специального оборудования, а затем в результате применения новых подходов к обработке статистической информации и новой методики ее интерпретации» [80. С. 8].

В современной физике для объяснения аномалий применяют наиболее распространенные радикальные модели, в которых используются концепции и формализм квантовой механики. Квантовая теория построена на ряде эмпирических постулатов, которые противоречат обычной логике и приводят к предсказаниям, расходящимся с общепринятым восприятием реальности. К ним относятся процесс квантования, который ограничивает измеряемые свойства объектов дискретными величинами, роль наблюдателя в эксперименте, принципы неопределенности, неразличимости, дополнительности и запрета и, наконец, вероятностное поведение частиц [70. С. 83].

«Все эти радикальные попытки распространить имеющуюся физическую концепцию и формализм на аномалии, связанные с человеческим сознанием, привели к обогащению существующих теорий и расширению их за пределы общепринятых границ… мы рассмотрим одну радикальную модель аномальных эффектов. Она создана на основе синтеза упомянутых подходов и включает в себя абстрактные философские взгляды и интерпретацию наших экспериментальных результатов, что позволяет предложить метафору, полезную как для осмысления наших исследований, так и для более широкого понимания природы и роли сознания в целом» [80. С. 172].