Начало немыслимого

– Уолли! Немедленно приостановите все наши поставки военных грузов Англии до моего особого распоряжения! Да-да, вы меня верно поняли, все без какого-либо исключения! Если отгрузки завершены, но корабли не покинули наши территориальные воды, задержите их и верните в порты, также до моего личного распоряжения! Не понимаете причину моих распоряжений? А вам и не надо их понимать, Уолли. Ваше дело как можно лучше выполнить приказ и при этом меньше задавать вопросов!

Вслед за этим, движимый злостью и обидой, Трумэн приостановил поставки в Англию продовольствия, выдачу британским банков кредитов, а также приказал начать переговоры о незамедлительном погашении военных долгов. Не имея возможности напрямую отомстить Черчиллю за сговор за своей спиной, Гарри мог поквитаться с обидчиком, нанеся удар по самому болезненному для британца месту – финансам. Прием, конечно, был из разряда подлого, но душа Трумэна требовала немедленного отмщения. На данный момент это было для него самым главным.

– Не бойтесь, Гровс, это не война. Просто мне необходимо преподать толстяку хороший урок этики, чтобы в следующий раз у него не было желания плести сговоры за спиной президента Соединенных Штатов Америки. Надеюсь, вы со мной согласны?

– Конечно, господин президент. Союзники нам нужны до тех пор, пока они приносят пользу для Америки, а там… – Гровс не успел закончить фразу, как вновь зазвонил телефон. На этот раз белый, с вестями из далекого Нюрнберга.

– Здравствуйте, генерал! Очень рад, что вы так быстро смогли связаться со мной. Я уже немного в курсе того, что там у вас происходит, и потому меня сейчас интересует только один вопрос. Наши войска вступали в военный конфликт с русскими? Нет?! Прекрасно, вы даже не представляете, какой тяжелый груз вы сняли с моей души. Вот что я вам хочу сказать. Немедленно свяжитесь с маршалом Жуковым и скажите ему о нашей полной непричастности к тому, что там у вас случилось. Это полностью инициатива англичан, и пусть они сами все расхлебывают. Я прекрасно понимаю, что вам будет очень трудно это сделать, но это мой приказ, генерал. Вот и прекрасно! Я очень рад, что наши военные хорошо понимают значение этого слова! И еще, как главнокомандующий американской армии, я запрещаю любые действия американских войск против русских. Только с моего личного распоряжения. Любой, я подчеркиваю, любой военный, вне зависимости от звания и должности, будет отдан под суд в случае нарушение этого приказа. Да, письменные подтверждения вы получите в самое ближайшее время. Действуйте, генерал!

Во время произнесения этого монолога Трумэн специально стол спиной к Гровсу, чтобы тот не видел его лица. Ведь во время свершения мелкой мести любой человек всегда плохо выглядит, будь он простой фермер из Оклахомы или президент США.

Закончив разговор с далекой Европой, Трумэн повернулся и, пытливо взглянув в лицо Гровса, заговорил.

– Стараниями господина Черчилля мы получили новую занозу. Очень надеюсь, что она не сильно помешает нашим приготовлениям по десантированию нашей армии в Японию. Победа над микадо по-прежнему остается нашей главной задачей, а для ее разрешения мне нужна эта чертова сверхбомба. С ее помощью мы заставим Токио капитулировать, дадим по загребущим рукам дяди Джо и не позволим никому, включая господина Черчилля, косо смотреть в нашу сторону. Поэтому поезжайте к этим умникам в Лос-Аламос, Гровс, и сделайте все, чтобы испытание бомбы было проведено не позднее двадцатого июля. Это очень важно для меня, это важно для всех нас, генерал. Действуйте, я жду от вас сообщения, – Трумэн доверительно дотронулся до груди генерала и, желая приободрить его, хищно улыбнулся. – Помните, от нас двоих сейчас зависит судьба всего земного шара, и в первую очередь Америки.

Глава VI Под покровом белых ночей

Чудесна и прекрасна летом страна Лапландия. Просто невозможно не влюбиться в ее зеленые просторы, покрытые ягелем, кустарниками, карликовыми березами и ивами. Величавые речные долины и ущелья, многочисленные речушки и озера, наполненные небесной синевой, не отпускают взгляд и навсегда остаются в сердце гостя, посетившего этот чудный край. С чистым сердцем можно было бы назвать Лапландию северным Эдемом, когда бы не духота и зной, да комары и мухи, порядком осложняющие пребывание гостя в этих местах.

Впрочем, человек не собака, он ко всему рано или поздно привыкает или вернее приспосабливается к непривычным условиям северного климата. Куда более трудная задача стояла перед маршалом Говоровым, который по поручению Ставки должен был провести наступление на северной макушке Европы. Его главной целью было не позволить британцам перебросить в Германию сдавшиеся им в плен немецкие дивизии, а для этого следовало максимально продвинуться в глубину норвежской территории.