Начало прошедшей войны

— Это все происки империалистов, они специально хотят нас поссорить, что бы мы стали стрелять в своих рабочих товарищей в немецкой армии.

Хорошо конечно, так жить с верой в идеальное будущее и честность людей. А вот скажи я тебе, что через несколько дней эти рабочие товарищи будут стрелять в твоих друзей и сослуживцев, расстреливать комиссаров и раненых бойцов, что не могут передвигаться, поверишь ли ты мне? Вряд ли, хорошо, если посчитаешь сумасшедшим, а не 'английским' пособником. Так что пока я промолчу, а там вскоре и сам увидишь.

Разговор я свернул и просто начал не спеша есть, отдавая должное качеству приготовленной пищи. На улицу мы вышли самыми последними — в столовой больше никого не осталось, наверное, повара вздохнули облегчено: наконец-то можно покончить с делами и спокойно отдохнуть. Хотя может это только мои мысли и на самом деле все наоборот. Хромов шел рядом и болтал о всякой чепухе, особенно отмечая, что мало оказалось задержанных и все прошло очень быстро. Вот неугомонный человек, самому чуть башку не прострелили, а ему все мало. Джеймс Бонд, блин. Небось, считает, всю операцию крайне сухой и неинтересной, втайне мечтает о перестрелках, погонях…Ну точно — Бонд, Джеймс Бонд. Рану ему хорошо обработали — идет и не морщиться, будто совсем забыл о руку. Хороший человек, молодой и наивный по детски. Все у него разделено на черное и белое. Вот — враги, а вот — простые граждане, которые он должен защищать и оберегать. Подобные ему поднимали целину, прокладывали дороги, спали зимой в открытом поле прямо на месте проводимых работ. Такого самопожертвования у молодежи моего времени не увидишь. На первом месте личная цель, стремление возвыситься и обогатиться, а на всеобщую идею и цель им начхать. Помочь ближнему своему, незнакомому или малознакомому человеку — а что нам с этого будет? Ничего? Тогда в другой раз, сейчас мы очень заняты. Если и попадаются в мое время похожие индивидуумы, то они вымирают очень быстро. Естественный отбор он во всем проявляется.

С Хромовым, я распрощался двадцать минут спустя. Он увидел вдалеке знакомого командира и, извинившись, помчался к нему. Вздохнул я с огромным облегчением — пусть теперь другим канифолит мозги, живчик фигов. Подойдя к КПП возле своих казарм, я увидел знакомого бойца. Видимо тот тоже оказался глазастым и скрылся из виду, заметив меня. Через пару секунд его заменил другой боец и, только подойдя в упор к пропускному входу, я понял причину. Тот рьяно размахивая метлой, гонял пыль по брусчатке в начищенных до блеска сапогах. Дела мне до него не было и я просто прошел мимо.

В казарме ничего не изменилось — все парни или лежали на койках или чистили оружие. Решив тоже заняться делом, я принялся модернизировать свою винтовку. Хотя это прозвучало слишком громко. Вся моя модернизация сложилась из обматывания винтовки кусками мешковины, что бы скрыть блеск металла и убрать четкие линии оружия.

До отбоя я перетряхнул свой мешок, разложил свои гранаты — часть по подсумкам, часть в мошек — давали нам их с запасом, и на ремень влезло только по паре 'эфок' и РГ-41. Конечно 'сорок вторые' были удобнее и надежнее, но все упиралось в года. Мало ли какой глазастый и въедливый попадется и увидит некоторые нюансы в нашем вооружении, мне и так досталось за свою разгрузку от комиссара. Хотя если не она, то получил я бы пулю в грудь на последнем задержании. После отбоя я лежал еще несколько минут, уставившись в темноту потолка и приводя свои мысли в порядок. Вскоре меня сморил сон.

Утро я встретил отлично отдохнувшим и бодрым и, даже, решил заняться легкой разминкой по рукопашке. Сухотов составил мне компанию, вот только произошло это не по его доброй воли. Где-то с полчаса отрабатывали приемы работы с ножом. Наши занятия привлекли внимание бойцов не только нашего батальона, но и соседнего подразделения. Некоторое время те попросту наблюдали и давали комментарии, а потом пришел лесник и выгнал всех на фиг из своего леса. Точнее появился комбат и очень 'хорошо' охарактеризовал наши действия. Меня он попросил следовать за собой, даже не дал времени привести себя в порядок. Пришлось идти за ним пыльным и вспотевшим после тренировки.

— Ты, что тут устроил за представление? Головой думать умеешь или нет, а если слухи дойдут до не выявленных шпионах противника? Ладно еще бы отрабатывали приемы штыкового боя, но занятия с ножом это совсем из ряда вон. Подобная подготовка сейчас только у осназа и подобных подразделений. Противник очень заинтересуется, что это за любопытное подразделение появилось накануне наступления.

— А то они дураки и не связали наше появление с молчанием своих агентов.

— Одно дело, что появилось подразделение бойцов в составе которого несколько особистов, которые и задержали их агентов, и совсем другое, когда эти бойцы показывают замечательную специальную подготовку. Еще нечто подобное случиться и ты у меня пожалеешь очень сильно, отправлю сообщение комиссару с предложением тебя наказать, вот тогда-то попляшешь и ножками-ручками подрыгаешь.